- Влад? - спрашивает недоверчиво.

- Ну, Влад, конечно. Кто же еще? - стараюсь шутить, чтобы слишком уж не пугалась.

Она столько всего пережила в последнее время, и, в первую очередь, из-за меня, что я удивляюсь, насколько спокойно всё переносит!

- Влад, кто это может быть?

Вижу, чувствую, как ей страшно. И знаю, что не позволит, но ничего с собой не могу поделать - обнимаю за плечи, прижимаю к себе. И меня топит-топит-топит эйфорией и горьким болезненным счастьем.

И она, конечно, исключительно от страха - других вариантов для тебя, Волошин, просто быть не может - обнимает в ответ.

А мне столько всего ей хочется сейчас сказать - и о том, что очень ее люблю, и о том, что не представляю своей жизни без нее и дочки, и о том, что я - идиот, и о том, что... этой изменой я не брак наш разрушил, я себя разрушил. Но при этом я не видел и до сих пор не вижу другого выхода. И... как бы во мне все не восставало против такого, я сделаю это снова.

- Он может попасть в дом? - шепчет в шею, а меня всего передергивает от ее горячего дыхания. Мысленно усмехаюсь. У меня тот самый случай, когда во время секса с... получается, любовницей, надо закрывать глаза и представлять жену. Я в этом опытным путем убедился. Это, блядь, нонсенс какой-то!

- Нет, Солнце, не может. Окна разбить - не вариант, у нас специальные бронебойные стекла установлены и сигнализация по всему периметру. Да и охрана приедет в течение десяти - максимум пятнадцати минут.

- А вдруг это тот, кто Лизу убил? - отстраняется, заглядывает в лицо.

Ну, и не место, не время! И мне бы нужно спуститься вниз и следить за тем, кто шарится по нашему двору. Но я не специально! Это - инстинкт, реакция организма, сумасшествие... не знаю, в конце концов, что это такое! Но я вместо того, чтобы отпустить ее и уйти, зачем-то со стоном впиваюсь в ее губы!

И выключаюсь из действительности!

Краем сознания мозг пытается заставить меня думать о том, что она отталкивает, сопротивляется! Но я-то знаю, что для нас, в доме, опасности нет! А потому, кроме ее нежелания, мне, собственно, ничего помешать не может!

Но очень скоро Лера перестает сопротивляться! А когда расслабляется в моих руках и отвечает на поцелуй, меня топит эйфорией, радостью бешеной - она простит, никуда не денется! Вон, даже про вора забыла! И губки распахнулись навстречу моему языку! И я ныряю им в горячую глубину ее ротика!

И всё так остро чувствуется, как будто у меня секса, как минимум, год не было! И мне вообще пофиг, кто там у нас во дворе ходит! Мне пофиг на завтра и на потом... Мои инстинкты настолько по-животному обостряются, что, кажется, от запаха этой женщины кружится голова! Наши языки сплетаются, вырывая у меня стон наслаждения.

Опрокидываю ее обратно на кровать, накрываю собой. Приподнимаюсь на локтях над нею - смотрю на нее. Это - моя любимая картинка, вот с такого ракурса на нее смотреть...

Когда мне прилетает по щеке, это, конечно, получается не слишком больно у нее - неудобно, видимо, снизу. Но неприятно. И неожиданно. И действует, как ледяной душ. Скатываюсь с нее, мгновенно приходя в себя.

- Ребенка разбудишь! - шипит Лера.

Да чем я его разбужу-то? Забыла, что ли, какой у нас обычно громкий секс? И как сама стонешь, когда... У меня, словно в сломанном телевизоре, вдруг неожиданно сам по себе включается звук! и Я слышу, как где-то на полу разрывается от входящего телефон! Совсем крышу снесло у тебя, Волошин! Не слышал до этой секунды абсолютно!

- Ненормальный! - спрыгивает с кровати, и сначала порывается убежать из комнаты, но потом возвращается обратно, становится в метре от меня и говорит: