– Верно, – киваю я с отсутствием каких-либо эмоций и интонаций, лишь бы он поскорее отвалил от меня.

– Ты прощаешь меня?! – настаивает он.

– Да, конечно, – отвечаю глухо. – Просто очень устала.

– Тогда поцелуй своего папочку.

Он противен мне до глубины души, но все мои мысли сейчас – только о том, как бы поскорее добраться до ванной комнаты и включить воду, поэтому я подхожу к мужчине вплотную и позволяю своим губам коснуться его губ... целую быстро, но крепко – иначе он не удовлетворится.

– Ладно, – наконец сдается мой муж. – Иди.

И я иду, счастливая – насколько это возможно, – что наконец смогу побыть немного наедине с собой. Запираюсь в ванной комнате, снимаю с себя всю одежду, достаю с полки гель для умывания и начинаю стирать со своего лица несколько слоев косметики... Потом поднимаю глаза, смотрю на свое отражение в зеркале. Тушь, тени и тональный крем размазались по лицу и смешались. Я похожа на клоуна, который попал под ливень. Жалкого и смешного. Такого же, как и вся моя жизнь под маской идеального грима.

Для поклонников, критиков и журналистов я – Алиса Амирханова, восходящая звезда кино, за четыре года проделавшая фантастический путь от богом забытой деревни в Тамбовской области до красных дорожек главных кинопремий страны, будущее лицо Диор, а ко всему прочему – счастливая молодая жена известного кинопродюсера Мурада Амирханова.

Но в реальности я – птичка в золотой клетке.

Мурад меня так и называет – птичка.

И он прекрасно знает: я от него никуда не денусь. Потому что у моей младшей сестры – смертельно опасное аутоиммунное заболевание, и без постоянной дорогостоящей терапии и лекарств она просто умрет... Мурад исправно оплачивает все ее нужды, а также нужды моей матери, но если я дернусь – он не просто лишит их содержания, он уничтожит меня и мою карьеру, так что я никогда не смогу оплатить все это сама...

Смыв косметику, я забираюсь в ванну. Хочу набрать ее и полежать немного перед сном в горячей воде, чтобы унять боль в теле. Вчера во время ссоры Мурад толкнул меня в стену, я упала и сильно ударилась... Колени и поясница ноют до сих пор, а после нескольких часов на шпильках боль стала еще сильнее. Надеюсь, до завтра она пройдет, потому что утром – съемка.

В горячей воде мне и вправду становится намного лучше, я расслабляюсь и прикрываю глаза, даже начиная немного задремывать, а потом вдруг слышу, как дверь открывается... Я сразу же открываю глаза.

На пороге стоит Мурад.

– Ты... как ты сюда попал?! – вздрагиваю я, потому что точно помню, что запирала дверь.

– Ловкость рук и никакого мошенничества, – ухмыляется он.

– Но я хотела побыть одна...

– Ты здесь уже полчаса... этого что, не достаточно?!

Я понимаю, что если начну спорить и качать права, будет хуже, поэтому миролюбиво киваю:

– Ладно, ладно... чего ты хотел?

– Тебя, – лыбится мужчина, и я в ужасе представляю, что будет дальше...

3. 3 глава

На следующее утро, несмотря на безумную усталость – физическую и моральную, – с первым же звуком будильника я подрываюсь с постели, выныривая из-под тяжелой руки Мурада, который обнимал меня во сне.

Мне хочется поскорее сбежать из дома. Да, побыть в одиночестве сегодня не получится – у меня фотосессия и интервью одному интернет-журналу, – но хотя бы получится побыть без мужа... это уже что-то.

Пока я завтракаю и собираюсь, Мурад крепко спит, уткнувшись носом в подушку. Вызвав такси, я на минуту возвращаюсь в спальню, чтобы забрать браслет, который забыла, и мой взгляд невольно падает на мужчину.

Обнаженный, с крепкими мышцами, рельефно проступающими через смуглую кожу даже в расслабленном состоянии, темные кудрявые волосы растрепались и почти полностью заслонили глаза...