– …Ирин, безумно скучаю, малыш. Люблю тебя… Ирин, ты, главное, верь мне. Всё не просто так. Небеса за нас. Ведь не зря ты тогда лайкнула эту ничего не значащую фотографию. Маленькая, давай завтра отвезу тебя на работу?

Я зажала рот рукой, чтобы не закричать. Ирин?! Люблю тебя?! Это точно был голос мужа. Его интонацию, его это «малыш» с придыханием я ни с чем не перепутаю. От осознания происходящего сердце чуть не остановилось, а я вмиг разучилась дышать. Боль. Только боль ядом разливалась по телу. Телефон гаснет, а я продолжаю тупо смотреть на него. И всё же не хочется верить… Спазм лёгких продолжает душить. Растираю грудь рукой, безжалостно мну домашнюю футболку. Кое-как делаю вдох, шестерёнки начинают работать в голове. Снова включаю телефон и, как наркоманка, внимательно вслушиваюсь в чёртово голосовое.

Небеса за них? Всё не просто так? А как тогда? Ставлю на паузу и уже в голос выдаю негромкий стон. Значит, мне набрать голосовое Влад может лишь тогда, когда занят, и то в пять секунд. Чтобы написал ласковое – не дождёшься! А тут и небеса, и люблю… И голос медовый. Слышно, что не напрягается, слова так и льются из мужа приторной негой. А я слушаю и медленно умираю. На глазах слёзы наворачиваются, боль усиливается и хочется в голос выть, но я закусываю кулак и снова стону.

Видимо, этим самым «небесам» мало моей боли. Телефон не успевает вновь погаснуть, как приходит новое голосовое сообщение с этого же незнакомого номера. И я уже знаю, кого услышу. Знаю, что новая боль накроет ещё большей волной. Но мне плевать. Трясущейся рукой нажимаю плей и сползаю на пол, слушая, как муж продолжает признаваться другой в любви и обещать ей скорое совместное счастье. Меня кроет так, что я чувствую нестерпимую боль даже в волосах. Слёзы бурными потоками льются из глаз, сердце заходится бешеными ударами, пробиваясь наружу, а я скулю и слушаю, слушаю… Мир рушится от двух голосовых сообщений в несколько минут.

Влада слишком долго нет. Вспоминаю об этом и с яростью вытираю глаза и щёки. Дура. Какая же я дура! Иду в прихожку и нагло залезаю в карман пиджака Влада. Вытаскиваю полупустую пачку сигарет, еле сдерживая новый поток слёз. Предатель! Лжец! Ничтожество! Трус! Я мысленно разгоняла свою и так полыхающую злость, выкладывая сигареты на самое видное место.

– Мам, можно я завтра после школы немного погуляю?

Сын вышел из комнаты и замолчал, внимательно вглядываясь в моё лицо. Пришлось отвернуться и сделать вид у зеркала, что что-то в глаз попало. Театральщина – это не про меня. Костя обошёл меня, сдвинул брови, серьёзный и взрослый взгляд заставил замереть.

– Мам, ты плакала? Что-то с Юрой?

Сглотнув ком в горле, замотала головой. Мы все были морально готовы к тому, что в любой момент мой брат может умереть. Удивительно, как с таким диагнозом он дожил до тридцати. Видимо, любовь мамы его не отпускала. Вот и сейчас в голову Кости пришла эта неприятная мысль, по какой это причине вдруг мама может плакать.

– Нет, Кость. С Юрой всё по-прежнему. Просто в глаз попала соринка, расчесала. Пойду закапаю.

– Ага, так и поверил. Так можно?

– Что можно? – кровь долбила по ушам, безумно хотелось закрыться в ванной и реветь, реветь и снова реветь.

Собрав силы, натянуто улыбнулась сыну, когда он повторил вопрос. И, конечно, разрешила погулять.

– Спасибо, ты лучшая!

Костя уже хотел вернуться в комнату, но я остановила вопросом, хотя внутри мне уже было совершенно фиолетово, что будет думать муж.

– Кость, а у папы не хочешь спросить? Вдруг он будет против.