– Значит, сбежала от тебя моя Анисья? – хмыкнул Теодор, отпивая из кубка.

Анджей стиснул зубы на это «моя». Разведены уже, хватит! Он встал из-за стола, прошелся к окну, заложив руки за спину.

– Найду, – скупо рыкнул Анджей. – Давай о делах королевских. А с девицей вздорной я сам разберусь.

Хотя хотелось сказать совсем другое. Зверем зарычать, за грудки Теодора схватить. Закричать, что это они, два идиота, виноваты! Не по-людски с ней, вот и сбежала! Но что толку? Сам не без греха. Теодор назвал цену за Анисью, Анджей... на нее согласился. В бессильной злости он занес кулак, чтобы громыхнуть об оконную раму, но остановился за секунду, ударил мягче. Чтобы не выдать того, насколько на душе паршиво.

– Успеется о делах, – сказал Теодор, не повелся на уловку. – А что до вздорной девицы... разбирайся, воля твоя. Только как бы Анисья своими выходками ни выпрашивала, бить и мучить ее не смей. Она девушка, хоть и твоя собственность. Если уж я тогда с ней сдержался, хотя думал, своими руками придушу...

– А что было? – нахмурился Анджей, поворачиваясь к нему. – Из-за Даны, полюбовницы твоей, так разругались?

– Не полюбовницы, а нынешней законной королевы Сальмира, – поправил Теодор. – Да и... не ревновала меня толком Анисья. Чтобы ревновать, любить нужно. А мы оба всегда знали, что брак наш по расчету. Что мое сердце навсегда Дане, моей первой любви, отдано, ей же и разбито, когда я думал, что навек ее потерял. Анисью это устраивало, она любви от меня и не требовала. И слава богам... – вздохнул Теодор искренне, даже немного печально, прикрывая глаза и качая головой. – Не знаю, что бы делал, если бы вновь Дану обрел, а Анисья была бы мне хорошей верной женой и любила меня искренне, всем сердцем. Страшно представить, как разрывался бы между ними.

По тону было слышно, что Теодор говорит правду. Что тяжело бы ему было с хорошей девушкой подло поступить, променять ее на другую. Но чем же насолила ему так Анисья? Этого Анджей не знал. Хотя сейчас в голове будто разноцветная мозаика складывалась. Не просто так Теодор настолько невзлюбил бывшую жену, раз и в монастыре запер, и продал, как вещь.

– Хочешь сказать, Анисья не была хорошей женой? Что же ты, в постели ее с другим заставал? – недоверчиво сдвинул брови Анджей.

– Да если бы... То простить еще можно, – Теодор помрачнел, отстравляя кубок. – Интриги против меня плела Анисья. И сына моего чуть со свету не сжила.

Было видно, что Теодору тяжело об этом не то, что говорить, даже вспоминать. Все знали, что он души не чает в своем сыне – маленьком принце Драго. Много лет назад случай разлучил Теодора с Даной, и он и не знал, что она тогда носила под сердцем ребенка от него. Далеко не сразу вся правда всплыла. А когда все выяснилось, Теодор сразу мальчонку забрал во дворец. И теперь трясся над ним, как не каждая мамка над младенцем! У Анджея мурашки побежали по спине при мысли, что такой отец мог сделать с тем, кто покусился за жизнь его ребенка. Но разве Анисья была способна на такое?!

– Так он же дитя совсем... – растерянно пробормотал Анджей. – Сколько ему там? Двенадцать? Четырнадцать?

– То тебе дитя, – хмыкнул невесело Теодор, – а ей бастард, помеха на пути к власти. На место мое Анисья зарилась. И не побоялась в крови руки запачкать.

36. Глава 35

– Ты уверен? – спросил Анджей, нахмурившись. – Может, то другой кто-то сделал? А на Анисью попробовал вину свалить… Врагов у тебя много, уж не серчай, Теодор.

– Уверен, – мрачно ответил Теодор. – Подруга ее, ведьма, Маленой звать, ягоды для Анисьи заколдовала. Чтобы были похуже всякого яда – к нему хоть противоядие лекарь может попытаться подобрать. А Драго съел их. Если бы не другой колдун, не спасли бы… Не знаю, как сразу в пыточные застенки ее не швырнул. Или указ не подписал насчет казни, как только сына увидел, почти бездыханного уже.