Глава 4. С головой в прошлое

Ольга

— Какой подлец! — стоя у плиты, возмущается тетя. — Да как он только посмел?! Это ж надо, а! Ты только посмотри, что вытворяет этот гад!

Швыряет на стол полотенце, выключает плиту, убирает с нее сковороду с котлетами, и разворачивается ко мне со злющим лицом.

— А эта курица что себе позволяет? — всплескивает руками. — Додумалась! Прямо у тебя под носом! На столе твоей дочери!

— Тише, теть Люб, — сердито смотрю на нее. — Вику разбудишь. Она и так еле-еле уснула. Полвечера прорыдала.

— Да не могу я, Оль, — болезненно поджимает губы. — Что ж это делается, а? — вытирает слезы. — Что вы ему такого сделали? Как так можно было с вами?

Садится за стол напротив меня и прерывисто вздыхает.

— У Вики экзамены на носу, поступление, а тут такое… Ой, что ж он наделала, а… Что наделал, гаденыш такой… — причитает она.

Мы приехали к тете, потому что я не могла находиться под одной крышей с этим ничтожеством. Сказала ему, чтобы собрал все свои вещи, пока нас не будет дома, и отдал ключи соседке.

Он еще и ерепенился: «Квартира не твоя, а общая. И ты не имеешь права меня отсюда выгонять».

Выгоним. И глазом не успеет моргнуть.

Добровольно он точно не захочет выписываться из квартиры, значит, пойдем в суд. И суд сто процентов будет на нашей стороне. Пусть катится к своей Кире. Я не потерплю его присутствия в квартире. Одним воздухом с ним дышать не хочу. Видеть его наглую рожу не могу.

Выставлю его из квартиры, разведусь, и подам на раздел имущества. Он уже может начинать прощаться с частью своих фитнес-центров. Я возьму все, что мне полагается по закону. За мной не заржавеет. И плевать хотела на то, что я никогда не участвовала в развитии его бизнеса.

Он предал меня. Задел мою честь и мое достоинство. Превратил в бордель наше семейное гнездо, и осквернил комнату нашей дочери.

И за это он заплатит по полной программе.

— Теть Люб, ну всё, хватит, — беру ее за руку. — Мне Викиных слез сегодня хватило, а теперь и ты рыдаешь. Давай лучше чаю попьем?

Выхожу из-за стола, беру две чашки и наливаю чай.

— Там тортик есть в холодильнике, — едва слышно произносит она и шмыгает носом.

Перед глазами всплывает картинка, как сегодня в учительской Кира поставила передо мной тарелку с тортом, а затем похвасталась кольцом, которое подарил ей мой же муж.

— Может, тебе в другую школу перейти? — спрашивает тетя.

— А я перейду, не переживай. — Ставлю на стол две чашки и сажусь на место. — Получу свою долю и открою частную школу, — заявляю решительно. — Я давно об этом подумывала. Вот и настало время действовать.

— Оль, а если он начнет пакостить тебе? — тетя снова поджимает губы и прикладывает руку к сердцу. — А если…

— Так, стоп! — грозно смотрю на нее. — Давай сменим тему. Сердечного приступа еще не хватало до кучи.

Я знаю, что она за меня переживает, я ж ей как дочь. И Вику она всю жизнь любит как родную внучку.

Хоть она ей и абсолютно чужая…

Мы с Сережей взяли Вику из дома малютки, когда ей было всего два месяца, и в тот день я стала самым счастливым человеком на планете.

Держала на руках девочку — совсем крошечную, сладенькую такую, и, с любовь глядя на нее, без конца шептала: «Доченька… Теперь ты наша доченька. У тебя есть мама и папа. И мы всегда будем о тебе заботиться».

Для меня было настоящим счастьем стать матерью, так как я не могу иметь своих детей.

Точнее могла… до восемнадцати лет…

У меня был бы сын от предыдущих отношений, которого мы хотели назвать Виктором.

Но, увы, бог забрал его у меня…

Снова волной накрывают события из прошлого, которые я не забуду до конца своей жизни. Эти раны в сердце до сих пор кровоточат. Вонзаются под кожу острыми иглами, и иногда не дают спать по ночам.