— Да. И хочу сказать тебе большое спасибо за то, что посоветовала мне ее. — Отодвигаю воротник рубашки и показываю ей шею. — Как видишь, аллергия прошла. Осталось только узнать, что там по анализам. Не понимаю, на что так среагировал мой организм. Никогда ничего не выскакивало, а тут, — вздыхаю я. — В общем, сейчас будем разбираться. Надеюсь, что ничего страшного.

— Тогда пойдем, — берет меня под руку. — Нам с тобой по пути.

— У тебя окошечка не будет? — интересуюсь я. — Может, после моего приема сходим в кафешку?

— Да какое там, — отмахивается подруга. — У меня сегодня весь день расписан.

Вижу у ее кабинета Вику и резко останавливаюсь.

— Эта девочка к тебе на прием?

— Ты ее знаешь?

— Она моя ученица, — в упор смотрю на Вику, которая не замечает меня.

— Она вчера днем была у меня на осмотре, — шепчет подруга. — У нее срок три недели. Когда узнала, расстроилась, конечно. Заплакала. Сказала, что поговорит со своим парнем и вместе с ним примут решение. И вчера же вечером записалась на аборт. Но это строго между нами. Сама понимаешь, что я не должна разглашать такую информацию.

— Да-да, конечно, — заторможенно произношу я.

— Все, я побежала, — обнимает на прощание подруга.

Подходит к кабинету, приглашает другую девушку, а Вика пока что остается сидеть на месте.

Она нервно дергает ногами и теребит ремешок сумки. Видно, что очень переживает.

«Я же сказала, что ненавижу проигрывать, — прищуриваюсь, глядя на нее. — Ольга думает, что выиграла эту войну? Не-е-ет, — растягиваю губы в победной улыбке. — Она очень сильно ошибается. Видимо, не до конца понимает, с кем связалась. Я должна ее проучить. Пусть знает на будущее, что со мной шутки плохи».

Подхожу к Вике и удивленно смотрю на нее.

— Вика? — делаю вид, будто бы только ее заметила. — У тебя все в порядке?

— Что вы здесь делаете? — поднимает на меня испуганные глаза.

— Я пришла на прем к аллергологу, а ты, — киваю на кабинет с табличкой, — к гинекологу?

— Это не ваше дело! — грубо отрезает она, и прячет под сумку медицинские бумаги.

— Вик, — сажусь рядом, — я, конечно, не психолог, но давно работаю с детьми, поэтому могу понять, когда они сильно нервничают. Так, — киваю на ее дергающиеся ноги, — не переживают даже перед экзаменом. У тебя проблемы со здоровьем?

— Я же сказала, что это не ваше дело! — впивается в меня взглядом. — Идите к своему кабинету. А меня оставьте в покое.

— Послушай, — осторожно веду разговор, — я понимаю, что ты меня ненавидишь из-за всей этой истории. Ты не хочешь со мной общаться, и имеешь на это полное право. Но я очень переживаю за твое состояние и хочу помочь. Я не слепая, Вик. Вижу, что с тобой что-то не так. Если желаешь поделиться со мной своими проблемами, то…

— С вами? — в шоке выдыхает она. — И это после всего, что вы сделали?

— Я знаю, что виновата перед тобой и перед твоей мамой. Я до конца жизни не прощу себя за то, что разрушила вашу семью. Ты не представляешь, как мне больно думать об этом. Просто у нас с твоим папой… у нас все так стремительно…

— Избавьте меня от этих подробностей! — цедит сквозь зубы. — Уходите!

— Хорошо, я уйду, — опускаю взгляд и глубоко вздыхаю. — Но я не хочу винить себя еще и за то, что позволила тебе допустить ошибку.

— Не понимаю, о чем вы.

— Вик, молодые девочки, сидя у этого кабинета, могут нервничать только в одном случае, — делаю небольшую паузу и касаюсь ее плеча, — когда идут на аборт. Я не вправе давать тебе советы, но все-таки прошу тебя как следует обо всем подумать. Если ты беременна, и приняла решение избавиться от ребенка, то это твой выбор, безусловно. Главное, чтобы ты не пожалела об этом в будущем.