«Дневник принадлежит Камиле Карлейн», — гласила надпись на титульном листе. И рядом приписка: «Номер три».

Я сообразила, что, вероятнее всего, Камила начала вести его еще будучи не замужем, а значит, логично, что ее фамилия на бумаге отличалась от теперешней. «Номер три» вполне мог означать, что это ее третий дневник.

Хм, Мила Рейндбер. Звучит, безусловно, красиво. Только вот ее супруг, обладатель этой фамилии, настолько противный, что мне она и даром не нужна. К сожалению, отказаться от нее в ту же секунду я точно не могла, поэтому перевернула толстый шершавый лист.

«Сегодня он снова приходил! Мистер Рейндбер! О небо! Как же руки трясутся — писать не могу! Мы с ним говорили! Он такой приятный, такой обходительный мужчина!»

А она точно о том мистере Рейндбере говорит? Не верю! Может, это его родственник? Брат или отец? Да я скорее в однофамильца поверю, чем в то, что Родлин Рейндбер — обходительный.

«Я знаю, что он нашел меня с помощью ведьмы. Она указала направление, где искать истинную. Но я также вижу, что нравлюсь ему! Его глаза горят каждый раз, когда он видит меня! Это так приятно и так восхитительно! У меня сердце каждый раз трепещет, когда он рядом. Да, Мелани говорит, что семнадцатилетняя человеческая девушка вряд ли смогла бы по-настоящему заинтересовать девяностолетнего дракона. Но я уверена, что она просто завидует! Ведь стать истинной для дракона человеческой женщине — это большая редкость и удача. Мелани вряд ли когда-то узнает, каково это — открыть яйцо дракона.

Только я очень боюсь. А вдруг ведьма ошиблась в расчетах? Вдруг я не его истинная? Мое бедное сердце разрывается на части, когда я думаю об этом. Я бы все отдала, лишь бы действительно помочь Родлину открыть его яйца. Да! Невероятно, но у него их два! Он сказал мне, что такое в истории драконов случалось лишь несколько раз. Счастливчикам с двумя яйцами подвластны сразу две стихии. Он будет самым сильным драконом из ныне живущих! Небо, небо! Я такая счастливая, что нравлюсь ему!»

Читала эти радостные излияния молодой неопытной девушки и мысленно жалела ее. Права была Мелани, кем бы она ни являлась Камиле, Родлин лишь делал вид, что увлечен, чтобы очаровать ее. По факту ему нужно было от нее лишь одно. Я вздохнула и обратила внимание на дату, летоисчисление здесь было, разумеется, совершенно другое. Но откуда-то в сознание пришло понимание, что запись сделана три года назад. Значит, Камиле всего двадцать? Снова перевернула лист и начала читать следующую запись.

«Дорогой дневник, сегодня со мной говорил отец. Мы нечасто ведем беседы, да ты и сам знаешь, он целыми днями пропадает на работе в конторе. После смерти мамы я почти его и не вижу, но в этот раз мы душевно поговорили. Он пообещал, что устроит мое замужество, лишь бы я оказалась истинной для мистера Рейндбера».

Эта запись была сделана через неделю после первой. Пазлы складывались один к другому. Муж Камилы недавно бросил мне фразу о том, что ее дорогой папочка все устроил. Интересно как? Я принялась читать дальше.

«Дата назначена! Документы подписаны! Отец и мистер Рейндбер заключили нерасторжимый магический договор, который обязывает Родлина жениться на мне в случае, если я действительно окажусь его истинной и смогу открыть хотя бы одно яйцо. Но я всем сердцем надеюсь, что открою сразу два.

Это произойдет уже завтра! Завтра мы с отцом отправимся в поместье к мистеру Рейндберу, и я дотронусь до его яиц. Не могу успокоиться! Не могу спать! Не помогают даже успокоительные капли. Уже завтра моя жизнь изменится навсегда. Только бы подойти ему! Только бы подойти!»