-- Лизкины игрушки некуда складывать и все её заколочки. – Оправдывается Тоня, переминаясь с ноги на ногу.

-- Ещё что-то надо сделать?

-- Ой, а можешь гвоздик вот сюда вбить? – Спрашивает она обрадованно. – У меня нет молотка и гвоздя только.

Осматриваю стену. Гипсовая. Тут саморез нужен, шуруповёрт уже есть.

-- Сейчас за шурупами схожу, -- говорю я, двигаясь к выходу.

Тонька кладёт мне ладонь на предплечье и тут же отдёргивает её, как ошпаренная.

-- Подожди, поужинаем сначала, остывает!

Иду за ней на наполненную запахами кухню. Так вот откуда сегодня пирогами даже в подъезде пахло!

Тоня накладывает мне добрую порцию тушёного мяса с запечёнными грибами, ставит большую тарелку с салатом.

-- Антонио, за такую еду я тебе всю мебель готов разобрать и собрать заново, -- принюхиваюсь к ароматам, едва не захлёбываясь слюной.

Когда я съедаю свою порцию и ещё добавку, Тонька смотрит на меня огромными глазами. Не видала, поди, настоящего мужского аппетита.

-- А для пирога место у тебя осталось?

-- Спрашиваешь! – Ухмыляюсь я. И для пирога, и сладкого пирожочка между стройных ножек.

Присверлив саморезами крючок на стену, спрашиваю, как бы невзначай:

-- Так у тебя приняли тот текст, что мы с тобой наваляли?

Какая же она хорошенькая, когда краснеет!

-- Да, приняли. И на собеседование я сходила. Теперь у меня есть работа.

-- Задание новое выдали? – Ровным голосом уточняю я.

Румянец у Тоньки ползёт дальше, вниз по шее на сочную грудь. Соски встают торчком, словно она подумала о чём-то возбуждающем, и я еле-еле сдерживаю себя, чтобы не облизнуться.

-- Я сама попробую справиться, Илья, -- еле слышно отвечает она. – Там про… петтинг.

-- Ты чего смеёшься? -- Хмурится непонимающе.

-- Про петтинг?! Я такое последний раз в старших классах слышал! Тоже баловалась, поди?!

Тонька вытаращивает глаза, задыхается от возмущения, грудь ходит ходуном. Я с трудом смотрю на её лицо, ведь взгляд так и манит поласкать спелые ягодки сосков.

-- Тебе лишь бы поиздеваться! Не все повёрнутые на сексе извращенцы вроде тебя!

-- А вот тут обижаешь, -- возражаю я. – Секс -- одна из лучших радостей в этой жизни, кроме вкусно пожрать и сладко эмм, сходить в туалет. Я трахаться люблю, и всегда делал это с удовольствием и уважением к женщинам. Ничего, из того, чего они не хотели, я не совершал, значит, и извращением это считаться не может.

Склоняю голову, набок обдумывая недавно пришедшую мысль.

-- Артурка тебя вообще насколько хорошо удовлетворял? Что-то ты зажатая какая-то.

Тонька подхватывает лежащее рядом полотенце и принимается им меня хлестать.

-- Не твоё дело, дурень! Не лезь в мою личную жизнь!

Получать тряпкой по голове совсем не больно и вообще смешно. Но я всё равно уворачиваюсь, хватаю Тоньку за обе руки и завожу ей за спину. Так, что её грудная клетка выгибается вперёд, и она упирается в меня своими сиськами с торчащими сосочками. Клянусь, я чувствую их даже через футболку. Гляжу в глаза этой вкусной девочки и вижу, как зрачки расширяются, мгновенно заливая чернотой их зелень.

9. Глава 9

После ужина мы с Ильёй быстро прибираемся на кухне, двигаясь на удивление слаженно. Я убираю остатки еды в контейнеры, он собирает грязную посуду, я вытираю крошки со стола, он расставляет вымытую керамику в шкаф, безошибочно определяя, куда и что.

Раскладываю Лизкины вещи в новый комод, пока Илья ушёл к себе за шурупами. Вообще, насколько возможно такое совпадение, что мы оказались соседями? Я покупала эту квартиру в новостройке по совету Артура. Может быть, и его бывший друг тоже?