Я пытаюсь собраться с силами, но понимаю, что их у меня нет, так хочется пожалеть себя. Хочу закрыться от всего мира и впасть в спячку. Хорошо, что у меня нет на это времени. Работу никто не отменял.

Несмотря на то, что Егор меня полностью обеспечивал, оплачивал все счета, продукты, медицинские расходы и отпуска, я продолжала работать.

Выросшая в бедности, я чётко понимала, что могу положиться только на себя. Моя единственная опора - это я сама. Работать начала ещё подростком, и всегда стремилась к тому, что мой кошелёк не оставался пустым.

Тем более, мне скучно сидеть дома, и хотелось самореализоваться. Сейчас я работала стилистом. У меня было несколько клиентов, которым составляла рекомендации по гардеробу, иногда стилизовала съёмки для небольших изданий и сопровождала на шопинге.

Вот и сегодня, мне написала девушка, которой нужно подобрать вечерний наряд на праздничное мероприятие. Хотя хочется остаться дома и свернуться калачиком. События прошлого дня выбили меня из колеи, и я ощущаю себя тростинкой на ветру.

Наливаю себе кружку чай, как всегда, иду на балкон. С него открывается прекрасный вид на реку, а ранним утром можно встречать закат.

Сажусь в кресло и замечаю на столике бумажный пакет. По надписи узнаю известный французский бренд. Заглядываю внутрь: там баночки с кремом, туалетная вода и шампуни для волос.

Это от Егора. Он всегда привозил мне что-нибудь из командировок. Хотя я его ни о чём не просила. Но с пустыми руками он никогда не возвращался и ему всегда удавалось угадывать мои предпочтения. Конечно, он ничего сам не покупал, ему помогала помощница, потому что он вряд ли настолько разбирается в женской косметике. Но мне всегда было приятно.

Только сейчас я испытываю равнодушие и даже досаду. Решил откупить красивыми баночками. Как это банально и заурядно, особенно для Егора. Мог придумать, что-нибудь оригинальное.

Не успеваю допить чай, потому что звонит мой телефон. Я замираю и боюсь посмотреть на экран, вдруг это его любовница. Но пересиливаю себя и отвечаю:

- Вера Николаевна, доброе утро. Это заведующий реабилитационного центра. У меня для вас плохие новости.

- Да, говорите. - Я уже догадываюсь, что он сейчас скажет.

- Ваша мать сбежала из клиники.

С шумом выдыхаю воздух. Его слова совсем меня не удивляют.

- Что теперь делать? - Задаю глупый вопрос. Если они за месяц не смогли ей помочь, то наверно, ничего уже не поможет.

Моя мать, Валентина Григорьевна, алкоголик со стажем. Она пьёт с тех пор, как отец ушёл из нашей семьи. Она не смогла справиться с одиночеством и стала топить горе на дне бутылки. С тех пор, её бесконечные попытки завязать, заканчивались неудачей.

Егор договорился, оплатил лечение и её положили в лучшую клинику. На этот раз она продержалась целый месяц. Это рекорд, однако толку никакого, результата ноль.

Ещё одно разочарование, и внутри у меня ощущение обманутых надежд. Я долго верила, что у неё получиться бросить пить. Всё-таки недаром мама меня назвала Верой. Наши имена имеют смысл, вот и я до последнего верю в людей, верю в их лучшие качества и не могу не помогать.

- Случай тяжёлый. Насильно мы её не можем удерживать, она не опасна для общества. Поэтому просто вас предупреждаю, что она не в клинике.

Я благодарю врача, а сама понимаю, что хочется проигнорировать его звонок. Махнуть на неё рукой, но не могу так с ней поступить. Не могу её бросить. Какая бы она ни была, она моя мать и мне нужно позаботиться о ней.

Нужно поехать к ней и убедиться, что она дома.

Денег я ей не давала, потому что всё уходило на водку. Покупала продукты и вещи сама, но она умудрялась всё пропивать со своими друзьями.