Я все-таки с трудом, но разлепляю их, тут же жмурясь от неприятного яркого света.

В голове туман, и мысли путаются. Никак не могу понять, где нахожусь.

- Вы нас напугали, Елизавета Владимировна, - надо мной склоняется седой мужчина в белом халате.

Начинаю понимать, что нахожусь в клинике. И это сильно меня пугает.

Дергаю рукой, прижимая ее к животу. И тут же чувствую иголку, приклеенную пластырем к вене.

- Осторожнее, - просит врач, поправляя капельницу. – Не переживайте, судя по УЗИ с ребенком все в порядке. И анализы вполне приличные. А вот ваше сердечко шалит… надеюсь, вы наблюдались раньше у кардиолога. Такие вещи стоит контролировать.

Киваю.

У меня с рождения порок сердца и иногда он дает о себе знать. Некоторые вещи я переношу сложнее, чем другие люди. Например, перелеты и спортивные нагрузки. А еще мне придется делать кесарево сечение.

Конечно, за свою жизнь я прошла уже несколько обследований. Последнее было, когда после свадьбы мы с Антоном решили завести детей. Три года назад. Тогда мне было двадцать пять.

Я ждала этого малыша три года. А теперь его папа решил завести интрижку с помощницей.

- Придется Вам пока полежать у нас, - возвращает меня из мыслей о неверном муже врач. – А может и задержаться до родов, если, конечно, хотите доносить.

- Но до родов же еще больше чем полгода! – ужасаюсь я.

Доктор хмурится.

- Вот и посмотрим, - строго говорит он, - Это сейчас вы легко отделались. А если упадете в обморок на позднем сроке, то ребенок пострадает от удара, вы это понимаете? И гипоксия ему обеспечена, если ваше давление продолжит скакать.

Прикусываю губу. Конечно я хочу, чтобы мой малыш родился здоровым. И сделаю все ради этого.

- Отпущу вас только после того, как буду уверен, что вы снова нигде не грохнетесь, это понятно? – спрашивает доктор.

Киваю.

- Я просто перенервничала, понимаете, - объясняю я. - Узнала одну очень неприятную новость… вот и…

- Что ж, понятно. Постарайтесь больше не волноваться. Иначе придется провести всю беременность на больничной койке.

Снова киваю.

Терпеть не могу больницы. Я провела в них уже слишком много времени.

- Там в приемном покое ваши родственники ждут, - сообщает доктор. – Если вы согласны, то медсестра их пропустит. Часы посещения еще не закончились.

Дождавшись моего согласия, доктор уходит из палаты.

Я приподнимаюсь на подушке, ожидая, когда войдут мама с папой.

Наверно, они сильно за меня перепугались.

Облизываю пересохшие губы. Надеюсь, я выгляжу лучше, чем чувствую себя, и не ужасну их своим видом еще сильнее.

Дверь со скрипом открывается, но в палату заходят вовсе не родители.

Хмурый Антон Шитов собственной персоной заходит в мою палату и плотно прикрывает за собой дверь.

Сердце в который раз болезненно сжимается. Мысленно велю ему биться ровно. Это очень важно. Важнее того, что я сейчас чувствую к мужу.

Но мне все равно больно даже смотреть на его виноватое лицо.

Он красивый мужчина. Страшно обаятельный. Настолько, что я никогда не замечала разницы в нашем возрасте. Скоро ему исполнится сорок. Но в моих глазах, да и не только моих, его мужская привлекательность только крепнет.

Вспомнилось вдруг, как у меня тряслись коленки, когда я впервые его увидела.

- Зачем ты приехал? – спрашиваю я.

Его взгляд бегает по моей фигуре, укрытой больничным одеялом, задерживается на лице. Антону не нравится то, что он видит. Морщина на его лбу становится еще глубже.

Скорее всего я правда выгляжу ужасно. Плевать. Мне больше не хочется быть для него привлекательной.

- Лизонька, - от вины в его голосе меня просто корежит. – Прости меня, девочка моя. Я так виноват…