Но сейчас ее посиделки явно не про спорт… на жене шелковое дорогое платье, туфли лодочки. Обычно Ясенька встречает меня с работы при полном параде. Нам обоим нравится эта игра.

Застываю в дверях, жду, когда жена обратит на меня внимание.

- Ясенька…

- Да?.. - нежный голос тревожит мои нервы.

С отчаянием смотрит на меня, а из глаз по фарфоровой щеке стекают слезы.

Яся сейчас такая невинная и милая. Чувствую себя бесконечно виноватым.

Черт! Ненавижу, когда она плачет.

Миллион бы отдал, чтобы не было этого тяжелого разговора. Хочется прижать плотнее податливое тело жены и насладиться им, позабыв о гребаной действительности.

Понимаю, что мой сексуальный запрос не соответствует ситуации. Сдерживаю порыв.

- Прости, что не сказал про твоего отца. Но ты взрослая девочка, должна понимать, я хранил не свою тайну.

- Па-па… - жалко скулит Яся, опуская низко голову.

Блин! Я бы сделал сейчас всё, чтобы вернуть нас во вчерашний день, где не было этих несвоевременных признаний Сола про Егора.

Где-то в глубине души просыпается то чувство к жене, которое я вечно путаю с жалостью и бегу от него. Бегу. Или душу на корню.

Медленно подхожу, глажу Ясю по голове. Ее волосы на ощупь шелковые и мягкие.

Жена поднимает зеленые блестящие от слез глаза и долго смотрит на меня.

- Я должна поехать к нему.

- Милая, он сейчас не дома…

- Тем более! – громко вскрикивает Яся и тут же получает от меня недовольный взгляд.

- Главное правило адвоката, никогда не показывать свою реакцию на слова собеседника! - жестко говорю ей.

- Мне плевать на твои правила! Ты двуличный мерзавец! – Ярослава спрыгивает с сидения велотренажера и набрасывается на меня.

Грудь жены упирается в меня, и от Яры так вкусно пахнет – парфюмом и агрессией.

Мне окончательно сносит башню.

Заваливаю ее прямо на полу в тренажерном зале, припечатываю к полу, задираю платье и плотнее вжимаюсь в тело жены, жадно сжимая упругие бедра.

- Савелий, пусти! – Ярослава хватает меня за волосы, натягивает их. Сладкая боль будоражит воображение… Так сильно жена еще никогда не возбуждала меня. Ярость, перемешанная с желанием, приводят меня в неистовство.

Спустя три минуты Яся издает громкий стон, и я мычу что-то нечленораздельное, скатываясь с нее на пол.

- Это было круто! – поглаживаю благоверную по бедру.

Она же молча садится на полу, опираясь спиной о зеркало, оправляет измятое платье, застегивает пуговички на груди. Замечает, что одну я вырвал с корнем в порыве страсти, пока пытался добраться до ее красивой груди. Из глаз Яры снова катятся слезы.

- Тебе не понравилось? – удивленно спрашиваю у нее.

- Савелий, что с тобой не так? – спрашивает грустным голосом. – Изменяешь, трахаешь клиенток, теперь и меня раскладываешь на полу, как шлюху. Что дальше? – голос Ярославы тихий, но одновременно сильный.

- Что? Кого я трахаю, кроме собственной жены? – недоуменно вглядываюсь в стройную прямую спину женщины.

Ярослава поднимается на ноги, пошатываясь, бредет к панорамному окну. Вглядывается в темноту.

- Показалось, что на нас смотрят, - печально сообщает.

- Не может быть, дом под охраной! – отвечаю на автомате, тут же возвращаюсь к первой проблеме.

- Ярослава, я, кажется, задал вопрос! Кого трахаю?! Договаривай.

- Аглаю, например.

- Что? – рычу возмущенно.

- Зачем ты обнимал ее? Почему она целовала тебя так, как целуют жены или любовницы? Если жена я, тогда она – любовница?

- У Сола длинный язык! Набью ему рожу! – вспыхиваю с яростью.

Впиваюсь в хрупкую фигурку жены диким взглядом, оцениваю ее как перед броском.

Как много она успела узнать обо мне за год, что живем вместе?..