Самый момент задать себе вопрос о том, чего мне не хватало.

Но хватало мне всего.

Я до сих пор не понимаю, что за долбаное наваждение было в Питере. Чем меня накачали?

Асю пробивал, она непричастна. У нее из-за этого своя драма была. Ей невыгодно.

Тупо. Не вовремя!

— Как ты тут оказался? — Сашка смотрит как на врага. — Ты оставил себе ключи? Ты же обещал, — качает головой и переходит на шепот: — Снова соврал, да? — Облизывает губы и опускает взгляд.

— Я уйду. Просто увидел тебя на балконе и подумал… Неважно.

— Ты следил за мной?

Снова глаза в глаза. В Сашкиных ярость.

— Следишь?

— Я заехал поговорить. Потом передумал. Увидел…

Оправдываюсь перед ней как пацан шестнадцатилетний. Сейчас одно неверное слово — и все можно будет окончательно выкинуть в мусорное ведро.

Сашка кусает губы, шумно выдыхает. Смотрим друг на друга, пока моя жена не проводит рукой по щеке. Правой, на безымянном пальце которой нет кольца.

На рефлексах тут же кручу свое. Оно почему-то кожу обжигает теперь.

— Я тоже хотела поговорить. Точнее, быть честнее и сообщить, что согласилась на интервью.

— Измайловой?

— Откуда ты…

— Несложно догадаться. Она не такая хорошая, какой хочет казаться.

— Ты считаешь меня дурой и думаешь, что я не понимаю? — Сашка задирает подбородок. — Всегда была уверена, что ты обо мне лучшего мнения.

— Я не об этом.

— А о чем?

Моя жена взмахивает ресницами. Это обычная человеческая потребность, но меня кроет почему-то. На автомате делаю к ней шаг. Саша отступает. А я… Я напираю, потому что чувствую острое, больное какое-то желание ее обнять.

Как варвар себя веду. Притискиваю жену к себе. Оплетаю руками. Вцепляюсь в нее мертвой хваткой. Надышаться ей не могу. Умоляю ее шепотом замереть. Дать мне пару секунд.

Мне нужен это чертов миг. Она. Я без нее просто подыхаю.

— Пожалуйста, — закрываю глаза, вдыхаю запах ее волос. Прижимаюсь губами к горячей щеке.

— Дёма. — Сашка дрожит, упирается ладонями в мои плечи, нервничает дико. — Не надо. Я не хочу, — скулит мне в губы, а у меня срывает планку. Целую ее.

Вгрызаюсь в пухлые, манящие губы. Представляю, что все у нас как раньше. Она моя. Она со мной.

Вдавливаю в стену нас обоих. Покрываю поцелуями шею, щеки, снова прижимаюсь к губам. Дышу часто, отрывисто. Упираемся лбами друг в дружку.

— Зачем ты это делаешь? Зачем меня мучаешь? Мне же больно, — Сашка кусает свои губы. Шепчет. Я чувствую ее дрожь. С ума схожу от того, насколько опустился. Испытываю к себе тотальное отвращение. Разжимаю захват, на что Саша только смеется. Заливается хохотом и давится своими слезами.

Меня ведет. Понимаю, что творю дичь. Понимаю, что делаю лишь хуже, но не могу себя остановить. Мозг просто отключается.

Я тупо хочу вернуть все назад. Я хочу вернуть нас.

Скольжу ладонями по ее дрожащей спине, не разрывая наш колкий визуальный контакт. Саша убивает меня глазами. Терзает на куски, а мне плевать. Я просто дорвался до нее, вот и все.

— Ты хуже, чем я думала. Хуже. — Саша делает пару резких глубоких вдохов. — Ненавижу тебя. Слышишь? Ненавижу! Не прощу. Никогда не прощу. Я верила в тебя. Тебе верила. Я хотела попытаться все это осмыслить. Почему я здесь, по-твоему, Демид? Почему я в этой квартире?

Сашка всхлипывает, выдирает руки из моего хвата и вытирает слезы.

— Это было ошибкой. Поверить тебе хоть немного. Ты этого не заслуживаешь.

Отступаю. Делаю всего шаг назад. Хватаюсь за голову, зарываясь пальцами в волосы, и зажмуриваюсь. Потряхивает самого. Я преступил черту.

Не нужно было. Знал же. Сам себя убеждал…

— Прости, — оседаю к полу и прижимаюсь спиной к стене.