— Просто переживаю за здоровье своей любимой жены.

Эти слова жалят сильнее ядовитого плюща. Отвлекаюсь на кофемашину. Егор внимательно смотрит на меня. Я немного смущаюсь его взгляда.

Усаживаемся за стол, чтобы пообедать. Муж, кажется, даже не отводит от меня глаз. Постоянно коршуном следит за каждым моим движением. А я не знаю, куда себя спрятать. Некомфортно от его пристального внимания.

Или страшно?

Страшно от того, что он запросто может меня считать. Расшифровать, как самую сложную головоломку. А мне сейчас это нужно в последнюю очередь…

— Мне кажется, ты какая-то отстраненная. Все нормально? Кирунь, я же тебя люблю безумно. Не прощу себе, если с тобой что-то не так.

Тянется за поцелуем, а у меня к горлу тошнота подступает от его лицемерия.

И тут я совершаю необдуманный поступок.

Вскакиваю со своего места, стул за спиной с грохотом летит на пол, оглушая. Егор вопросительно выгибает бровь.

— Хватит, Егор. Хватит врать!

В голос прорываются истерические нотки.

— О чем ты? — муж недовольно прищуривается.

— Я слышала ваш разговор с Леней.

Муж напрягается всем телом. Тоже поднимается со стула. Вдавливает кулаки в стол. Сверлит меня тяжелым взглядом.

— И какой же?

Кажется, в этот момент температура моего тела взлетает до сорока градусов. В груди жжет, превращая все внутренности в пепел. Все внутри превращается в пустыню…

Я стараюсь не дать заднюю под давлением Егора. А он умеет давить…без слов, без крика. Вот так просто сверля дыру во лбу.

— Что я пиявка. Что ты жалеешь…

Егор фыркает. Дергает себя за галстук, ослабляя петлю. Из его рта вылетает резкий выдох, который касается моего виска. Обжигая кожу.

— Бред, Кира.

Отстраняюсь от него. Мотаю головой.

— Я не страдаю от слуховых галлюцинаций, Егор.

Умалчиваю про аборт, про его нежелание иметь детей. Вовремя прикусываю язык, иначе…

Да я даже боюсь представить, что будет, если Егор узнает, что я ношу его ребенка. А он запросто может меня раскусить. Не могу врать, глядя ему в глаза.

— Кирунь, ну что ты всякой ерунде веришь? Выброси из головы эту лажу.

Обхватываю себя за плечи. В комнате становится холодно. Под ногами пол становится ледяным. Опускаю голову, не выдерживаю зрительной схватки с собственным мужем. Смотрю на бескровные пальцы на своих ногах.

— Тебе плохо со мной?

Этот вопрос оглушает. Не знаю, то ли мне плакать, то ли рассмеяться ему в лицо.

— Нет, Егор, не плохо.

Муж подходит ко мне вплотную. Непроизвольно зажимаюсь. Дергает за подбородок. Сверлит строгим взглядом.

— Тогда перестань трахать мне мозг. Мне и так проблем хватает, чтобы твои истерики ещё успокаивать.

— Егор, я…

Все тело кислотой окатывает. Такое знакомое и родное лицо за секунду становится жестким и чужим.

— Тш-ш-ш, милая. Ты можешь сейчас на эмоциях наговорить то, о чем потом пожалеешь. Я же знаю тебя.

Сглатываю. Проталкиваю комок в горле.

Я не знаю… не понимаю свою реакцию. Да и от него я ждала чего-то другого. Заверений, что все не так, что все между нами как и прежде. А вместо этого передо мной словно вырастает каменная стена в лице Егора.

Хотя о чем я? Он не из тех, кто будет падать на колени перед женщиной, даже если эта женщина я.

Да, я верила в нашу любовь. Но и в разговоре он не шутил. Я ему надоела… и брак наш ему больше не нужен.

— Я хочу перерыв, Егор, — проговариваю четко, чуть ли не по слогам, – паузу в наших отношениях.

Лицо мужа темнеет. Он стискивает пальцы у меня на подбородке.

— Чтобы я такого в стенах нашего дома не слышал никогда.

Злится. Почти бесится. Тихо, но не менее давяще на мою психику.