Оглядываю небольшую двушку. Да уж… все в ужасном состоянии.

Скромная потертая мебель, покрытая слоем пыли. Старенький телевизор. Сантехника не блестит, как я к этому привыкла.

— Зажрались вы, Кира Сергеевна, — ловлю свой взгляд в зеркале, — скромнее надо быть.

Работы много, но у меня ладошки загораются от нетерпения сделать тут все как надо.

— Зато не на улице, — продолжаю разговаривать сама с собой.

И мне настолько не терпится начать что-то делать с квартирой, что я не оттягиваю это. Сажусь в машину и еду в строительный. Прикидываю, сколько чего нужно будет. Когда-то я пыталась отучиться на дизайнера интерьера. И сейчас я загораюсь, словно лампочка, от одной мысли, что я смогу обустроить себе квартиру, как сама захочу.

Я приехала в дом Егора, когда у него уже все было сделано. Долго привыкала.

Улыбчивые консультанты помогают мне с выбором. Решаю пока постепенно все покупать. Начинаю с обоев. Мне запали одни, и я хочу их купить…

Оплачиваю все картой. Мне выносят рулоны к машине. Грузят.

И именно в этот момент, когда я стою и смотрю на эти самые рулоны, во мне крепнет вера, что все получится.

Следующее утро ничем не отличается от прошлых. Так мне кажется до того момента, пока Егор не откладывает приборы в сторону, поднимая на меня серьезный взгляд.

— Скажи мне, Кирунь, а что тебе понадобилось в строительном магазине?

Сердце пропускает удар. К горлу подкатывает желчь, которую я безуспешно пытаюсь сглотнуть.

Я пытаюсь быстро отыскать логичное объяснение. Мысли сумбурно скачут в голове.

— Да там по мелочи взяла. Зажимы для штор, для ванной всякие безделушки.

Егор выгибает бровь.

— На двадцать пять штук? И что же там за мелочь? Покажешь?

Я прокашливаюсь. Сцепляю руки в замок, опираюсь грудью о стол.

— Ты же сказал, что я могу ни в чем себе не отказывать. А сейчас считаешь копейки?

Конечно же, для меня это не копейки. Для Егора — да.

Он долбит ладонью по столу. Все, что там стоит, подскакивает и с дребезгом опускается обратно.

— Не надо принимать меня за лоха, Кирунь. Я могу отличить мелочевку от чего-то побольше.

Притворно выдыхаю.

— Егор, вот невозможно тебе сюрприз устроить. Все раскусишь.

Из взгляда Егора не исчезает недоверие. А мне противно от того, что приходится тут выкручиваться. Ощущаю себя пойманной рыбкой, которую бросили на раскаленную сковороду.

— Что за сюрприз? Кира, ты же знаешь, что я к ним не очень отношусь.

Егор продолжает на меня налегать своими вопросами. Вот-вот и я начну заикаться, испуганно блеять. Потому что не научилась за свою жизнь врать, глядя в глаза человеку, которого ещё вчера считала центром своего мира.

— Ты мне веришь?

Я смело смотрю в серьезные глаза мужа. Он еле заметно сжимает губы. Не нравится ему, что я в ответ вопросами отстреливаюсь.

— Пока не было повода в тебе сомневаться.

Улыбаюсь.

— Ну тогда дай мне шанс завершить начатое. Без подробных отчетов тебе. Пожалуйста, милый.

Складываю ладошки в молитвенном жесте. А хотелось бы скрестить пальчики. Чтобы он дальше не продолжил меня опрашивать.

Потому что не уверена, что у меня хватит выдержки выстоять перед напором Егора. Его тяжелая аура всегда заставляет меня подчиниться. Я готова признаться во всем, когда он давит на меня своей властностью.

А сейчас его взгляд наполняется тяжестью. Темнеет. Он сжимает руки в кулаки, на предплечьях выступают вены.

Боже, дай мне сил…

Но вот несколько вдохов. Егор расслабляется.

— Ну хорошо. Сюрприз так сюрприз. Я тебе верю, жена.

С плеч падает огромный камень.

— Тебе понравится.

Ведь я собираюсь освободить тебя от брака, который тебе надоел.