Из подъезда выхожу с перекошенной улыбкой, боясь навернуться на подледеневшем асфальте. По-моему, зимнюю обувь на каблуках надо запретить! Красиво это смотрится только в кино, а в жизни я, как улитка, ползу сначала под козырьком подъезда, а потом ещё сильнее замедляюсь на пути к припаркованной метрах в десяти машине. Ноги замерзают моментально, шарфик легко продувается даже лёгким ветром. А Вит с сияющей улыбкой машет мне из окна внедорожника. Ему и в голову не приходит, что неплохо бы поддержать девушку на скользком асфальте.

Машу ему в ответ, сжимая в другой руке подарочный пакетик с кружкой. Ведёт себя Вит действительно как босс, причём как босс-самодур.

Ноги разъезжаются совершенно неожиданно, всего в шаге от машины. Я успеваю схватиться за капот. Раздаётся смачный хруст: отломался левый каблук. Блин, лучше бы я разбила чашку!

Вит тут же выходит из машины и под локоток доводит меня до двери.

– Бедная моя девочка, ну что за обувь сейчас делают? – сочувственно бухтит он. – И ведь сапоги далеко не дешёвые.

Я так понимаю, мои ноги его мало волнуют, главное – сапоги. Даже не спросил, всё ли в порядке. Как только жена с ним живёт?

– Не представляю, как буду ходить, – печально подхватываю я.

Представляю, конечно. Завтра надену нормальные удобные ботинки без каблука.

– Ничего, если что, я куплю тебе другие сапожки, – Вит чмокает меня в щëку и усаживает в машину. – Только сначала попробуем починить эти.

Это ещё что за жмотство? Мой спонсор начинает расслабляться, и это совсем не хорошо.

Он плюхается на водительское место.

– Витасик, чинить отлетевший каблук бессмысленно, – я с улыбкой хлопаю ресницами. – Он всё равно будет шататься и может сломаться в любой момент.

– Между прочим, моей супруге одной пары зимней обуви хватает на два-три года, – отвратительно-поучительным тоном сообщает Вит.

– Твоя супруга носит обувь на сплошной подошве, – напоминаю я. – Таких ботинок и на четыре года может хватить.

– Да, но это совсем не женственно, – заявляет он.

– Женственно – это почти всегда дорого и непрактично, – сообщаю я.

И очень неудобно, между прочим. Но раз меня так хотят видеть на красивых ходулях, то пусть эти ходули будут новыми.

Сначала мы едем в обувной магазин, где мне удаётся убедить Вита купить тёплые сапожки на семисантиметровых и более устойчивых каблуках. Даже усилий прилагать не приходится: наверняка любовнику не хочется платить за мою дорогую обувь по нескольку раз за одну зиму.

– Кстати, что мы будем есть на даче? – интересуется Витасик.

Я-то откуда знаю? Это же не моя дача!

Проглотив рвущиеся с языка резкие слова, с нежной улыбкой отвечаю:

– Я думала, ты обо всём позаботишься. Ты такой внимательный…

Грубая лесть, как всегда, действует. Вит любит, когда его хвалят, особенно – когда хвалят за то, чего нет на самом деле. Он, правда, ворчит, что о таких вещах должна позаботиться девушка, но ворчит по дороге к гипермаркету. Там я честно забочусь о пропитании – показываю пальчиком на готовые салаты, курицу-гриль, тортик и прочее, что можно съесть на даче. Особо заморачиваться с кормлением Вита я не собираюсь. Тут только расслабься – и от тебя сразу начнут ждать того, что должна делать жена: готовки, стирки, пришивания пуговиц и далее в том же духе.

В принципе, если бы я желала выйти замуж за Витасика – показывала бы и заботливость, и хозяйственность. Но как муж он мне совершенно не нужен. Я и жить с ним в одной квартире не хотела бы, для семейных отношений это вообще не вариант.

Нет уж, брак должен быть крепким, желательно по любви. А пока этой любви нет, пусть Вит обеспечит мне более-менее безбедное проживание и обучение. И на работу меня попозже устроит, если всё пойдёт по плану.