- Антонина Степановна, позовите Марину и Галину, пусть срочно отмоют и переоденут детей. Соберите им с собой воды, фруктов, печенья,  пару игрушек. Я заберу их с собой на работу.

- Да разве они дадут вам работать? – всплеснула руками повариха. – Мы как-нибудь  тут сами управимся.

- Ничего со мной заполдня не случится, - отрезал Александр. – Мне только договор отвезти, а там уже помощники подключатся. Зато пока ездим, у вас будет возможность спокойно доделать все дела и привести дом в порядок, не получив при этом инфаркты. Если я ещё кого-нибудь доставлю в больницу в покалеченном состоянии, то, боюсь, там вызовут полицию.  Когда я привёз Валентину Сергеевну, на меня уже смотрели, как на серийного убийцу.

- Мняу? – котёнок доел кусок и поинтересовался насчёт добавки.

- Да, и это чудовище верните на время в комнату Вячеслава, чтобы оно не «помогало» в уборке и приготовлении обеда, – Раз уж кошка теперь живёт с нами, как завершите первостепенные дела, придумайте, где обустроить ей спальное и туалетное места. И как перекрыть кошке вход на кухню. В принципе, я не против животного в доме, по крайней мере, пока не вернулась Татьяна, но категорически против, чтобы кот дегустировал нашу еду.

- Всё сделаем, Александр Александрович! – и, высунувшись в дверь, заголосила. – Мариша, Галя! Идите сюда!

     Спустя сорок минут, когда  подозрительно притихшие, чистенькие и нарядные дети,  заняли места в своих креслах,  Александр вырулил со двора. Надеясь, что теперь-то ему ничто не помешает доехать  до офиса и передать документы, которые его помощники ждут уже больше пяти часов. 

     Единственная мысль, которая осталась у Александра в голове через  некоторое, весьма непродолжительное, время – как Валентина Сергеевна и Стелла с ними справлялись в одиночку?

И ошибки Алёны  уже удивления не вызывали –  всего  четыре часа с детьми, и у него уже голова кругом идёт.  Причём, она закружилась уже в первые же тридцать минут наедине с отпрысками, и до сих пор никак не остановится. Не мудрено перепутать,  где чей напиток. И не только кошку, тут динозавра притащишь, лишь бы на какое-то время занять этих, блин, исследователей!

Не успели выехать из посёлка, как понеслось.

- Пить хочу, пить хочу, пить хочу, - сын поёрзал в кресле и затянул на одной ноте.

Твою ж ёпрст – про себя – ведь только из дома, раньше он о чём думал?

Вслух ничего не сказал, припарковался на обочине,  пошарил в сумке, которую собрала им Антонина, и выудил оттуда бутылку воды.  Напились. Причём, охотнее пила Лиза, которая пить не просила, а Тёмка больше облился, чем выпил.  Пришлось вытирать его и менять рубашку.

 Поехали дальше.

Через пятнадцать минут снова Тёма:

- Писать хочу.

Ыыыы!

На удачу, они как раз выехали на шоссе возле заправки ЛУКОЙЛа. Александр остановил машину, сводил сына в туалет, дочь отказалась.  Потом, предваряя дальнейшие желания детей, раздал им печенье. И, мысленно поплевав через левое плечо,  вернулся на шоссе.

Покосился в зеркало – сидят, жуют.  Всё сиденье усыпали крошками…

Ладно, Слава потом пропылесосит…

Пять минут – полёт нормальный. Пятнадцать. Двад…

- Пить! – Лиза.

Правильно, после печенья-то!? Где были его мозги? Лучше бы дал им по яблоку…

Снова остановка, снова попили. Наученный горьким опытом, бутылку у губ сына он держал уже сам. На этот раз обошлось без переодевания, а несколько капель, всё-таки сбежавших на рубашку и сиденье,  можно не считать.

Мрачно подумав, что такими темпами он доберётся до офиса лишь к вечеру, Воротаев снова сел за руль.