Как я поняла со слов подруги, целителей в лазарете нет. Все они помогают раненным на поле боя. Однако силы целителей не бесконечны. Тех, кому не смогли помочь, привозят сюда.

– Здесь у нас приемная. А в левом крыле, – Катрина указывает рукой, – Лежат тяжело раненные. Правое крыло занимают кабинеты и столовая.

– А там что? – спрашиваю я, увидев лестницу наверх.

– На втором этаже лежат те, кто могут ходить, а на третьем – комнаты для элитных войск они почти всегда пустуют, потому что элиту редко привозят сюда. Только если целители не смогли им помочь на поле боя.

Ну да, как всегда – усмехаюсь про себя. Тех, кто посильнее и побогаче почти не привозят, зато для них выделен целый этаж.

– Лаборатория находится в подвале, – продолжает Катрина.

– Можно взглянуть? – с искренним любопытством спрашиваю я.

Меня, как аптекаря в прошлом, интересуют снадобья этого мира. Возможно, я с помощью своих знаний и опыта смогу помочь лекарям.

К сожалению, спуститься в лабораторию мы не успеваем.

– Быстрее, раненых привезли! – позади нас внезапно раздается голос Джека, – Катрина, за работу. А ты, новенькая, смотри внимательно и запоминай!

– В другой раз покажу, – шепчет Катрина в ответ на мой вопрос про лабораторию.

Мы отправляемся в приемную, где мне едва не становится плохо.

Зрелище оказалось далеко не для слабонервных. Не сказать, что я страшилась открытых ран или крови, но такого количества видеть еще не приходилось.

Практически у всех людей на теле зияли рваные раны, словно их нанесли когтями или острыми зубами. У кого-то и вовсе отсутствовали конечности.

– Не стой столбом, белоручка! – зовёт меня Лерой, тот самый худощавый парень, которого мы с Джеком встретили в холле, – Бери иглу и за работу!

Раны обрабатывали каким-то снадобьем, после чего зашивали. Помогали сначала тем, кто был не совсем безнадежен. Но больше всего меня впечатлили далеко не раны. Некоторые люди были буквально скованы страхом. Даже почти не реагировали, когда я пыталась с ними заговорить.

***

– Теперь ты понимаешь, почему я просила не навещать меня? – вздыхает Катрина и, дождавшись моего кивка, добавляет, – То, что ты видела сегодня ещё не самое страшное.

Она жила в казарме, переделанной в общежитие для лекарей. То самое бесплатное жилье, которое было обозначено в контракте. Уже после смены мы уставшие добрались к ней.

Нас встречала безликая серая комната с двумя кроватями и старым, потертым от времени платяным шкафом. Еще из мебели в комнате – две одинаковые прикроватные тумбы и письменный стол. У стола стоит чемодан с моими вещами. Платье, свернутое вместе с плащом, лежит на кровати.

– У моей соседки по комнате недавно закончился контракт, – поясняет Катрина, – Джек дал добро, и тебя заселили ко мне.

– Спасибо тебе, – с благодарностью обнимаю подругу, – Тётушка Ингрид ждёт твоего возвращения.

– Знаю, – вздыхает она, – До конца моего контракта осталось чуть меньше года. Однако я собираюсь его продлить.

– Но почему? – удивленно спрашиваю я, – Каждый день смотреть на такое...

– Понимаю, что отца уже не найти, но я хочу помочь тем, кого постигла его участь, – отвечает подруга.

– Неужели ничего нельзя изменить? Нужно же как-то победить этих тварей! – меня разбирает злость, – Неужели Рейнольд не может ничего с этим поделать? Он же все-таки дракон!

– Маги и даже драконы не могут справиться с ними, – вздыхает Катрина, – Твари отступают ненадолго, а потом нападают с новыми силами. Вот если бы...

– Что? – хватаюсь я за эту мысль.

– Если бы все земли объединились против них, – мечтательно произносит она, – А пока мы можем только просить милости у Двуликой. Ты так и не сказала, что у тебя случилось с Рейнольдом, – Катрина поворачивается ко мне, – Почему ты здесь?