Пытаюсь хоть как-то поднять настроение молчаливой тётушке и самому Олафу. Понимаю, что им всем было тяжело потерять Митро, главу семьи и опору. Катрина даже отправилась в лазарет в надежде найти отца. Однако все знают, что это практически невозможно.

Некоторое время, мы просто молчим. Каждый думает о чём-то своём.

– Пойду я домой, – голос Олафа разрушает тишину, – София, наверное, уже беспокоится.

– Иди, сынок, – кивает тётушка Ингрид, – Скажи, что у нас всё в порядке.

– Передай от нас пожелания доброй ночи. В её положении нельзя беспокоиться, – добавляю я.

– Доброй ночи, – Олаф выходит на улицу.

Тётушка Ингрид тяжело вздыхает, закрывая за ним дверь.

С сожалением смотрю на её сгорбленную фигуру. От радости, с которой тётушка встречала меня, не осталось и следа. Сейчас она выглядит слишком потерянной и печальной.

– Пойдём, Мия, – зовёт меня она, – Постелю тебе в своей комнате, а сама пойду к детям.

На том и порешили. Тётушка приготовила мне постель. Затем помогла справиться с тугим корсетом и удалилась, напоследок пожелав доброй ночи.

Оставшись в одной нижней рубашке, я легла в кровать, но сон совсем не шёл. Долгое время я либо ворочалась либо разглядывала деревянный потолок. Большая часть памяти Мии до сих пор была скрыта от меня. Она восстанавливалась обрывками, из которых я пыталась составить целостную картину.

Пыталась вспомнить хоть что-то про таинственную границу с её тёмными тварями. Мия толком ничего не знала о них. Кроме того, что на той стороне внезапно пробудилось древнее зло.

Насколько я поняла со слов тётушки, лазарет находился совсем рядом с границей. Именно туда свозили раненых солдат. Однако стоило им оказаться на той стороне границы, назад они уже не возвращались. Стало быть, твари нападают и на нашей территории.

Интересно, как там Катрина? Ведь прошло уже три месяца с тех пор, как она навещала тётушку. За это время могло случиться всё что угодно. Можно долго строить догадки. Проще приехать и самой обо всём разузнать.

На то, чтобы разместиться и жить первое время, мне хватит денег, что передал Рейнольд. А дальше придётся зарабатывать самой. Жильё в таких местах не должно стоить слишком дорого. Возможно, смогу снять себе дом, а потом со временем выкуплю его.

С этими мыслями я постепенно провалилась в забытье.

Снился мне очень странный сон. Сама не поняла, как очутилась на поле битвы, усеянном телами и ранеными воинами.

Отовсюду слышались крики. Лица мужчин были искажены болью и страхом. За ними простиралась тьма, чернее ночи. Изредка её освещали яркие вспышки – это маги атаковали тьму.

Я пыталась помочь раненным, но их становилось всё больше. Где же остальные лекари? Не понимаю, почему я оказалась одна на этом поле битвы.

– Иди к нам, ведьма! Подойди! – голоса раздавались, кажется, из самой тьмы.

Она звала меня разными голосами. Среди них были женщины, дети и даже старики. Хор голосов становился все громче. От него сдавливало виски, было трудно дышать.

– Помогите! – всё, что я успела крикнуть, прежде чем страх сковал моё тело.

И тогда мне на помощь пришёл он – рыцарь в огненно-красных доспехах.

– Держись! Не позволяй тьме одолеть себя! – я не видела его лица, но голос показался мне смутно знакомым.

Он отвлёк от меня тёмных тварей, осыпая их огненными снарядами. В какой-то момент я почувствовала, что падаю, но меня удержали крепкие руки.

– Не бойся, я рядом, – после этих слов всё исчезло.

Тьма вокруг нас развеялась, и я проснулась.

Что это было? Вещий сон или просто ночной кошмар?

Я была под впечатлением от рассказов тётушки, вот и приснилось всякое. Утешала себя. Наверняка этот сон лишь плод моей собственной фантазии. Да и зачем мне рваться на поле битвы? С меня хватит и лазарета.