– Конечно, – улыбка была натянутой, потому что я не хотела нервировать его и выдавать свое беспокойство. – Я с тобой согласна. Ты скоро заканчивать будешь? Я планирую вас пригласить на ужин через минут пятнадцать.

– Ага. Как раз освободишь кухню, я там немного поработаю.

– Хорошо.

– Мам, – позвала меня дочь, стоило мне повернуться и направиться в нашу спальню.

– М? Что зайка?

– А я крутила отверткой болтики. Папа разрешил.

– Здорово. Ты уроки уже сделала?

– А нам только литературное чтение задавали.

– И-и-и…

– Я его прочитала, а потом пришла к папе.

– Умница, – целую ее в макушку. – Я скоро буду.

Скрывшись за дверью, я постаралась сбросить с тела незаметную для других дрожь.

Я не знаю, почему эта картинка Германа меня так напугала и всполошила.

Он и раньше подкручивал приборы. Но перед этим на такие факты указывала я сама.

И я понимаю, что сейчас в нем присутствует страх, который невозможно вот так просто обуздать. Но я испугалась уже сама, и это не в первый раз. Именно поэтому я задерживаюсь еще на пятнадцать минут не в силах выйти за дверь и принимаю душ.

Но стоит мне выйти в спальню из ванной, я натыкаюсь на Германа.

Сердце пускается вскачь.

– Ты меня напугал, – кладу руку на грудь.

– Извини.

– Как твои дела? Что нового на работе?

– В порядке я, Мила.

Он проходит мимо меня и закрывается в ванной больше ни слова не сказав.

Не обращая внимания на этот момент, я разогреваю ужин, кормлю семью. Занимаюсь делами на кухне. Все это время муж ждет, пока я закончу с посудой, поэтому решаю завести разговор с ним.

– Помнишь, я говорила тебе о выставке в моей школе?

– М-гу.

– Мы почти к ней подготовились. Будет мини-аукцион, ну знаешь, чтобы детей поощрить. Я решила, что куплю одну картину и подарю своим родителям на годовщину. Но это символический подарок, поэтому нам все еще стоит подумать над тем, что купить от нас. Ты какие-нибудь варианты уже смотрел?

– М-гу…

Оборачиваюсь к мужу, который стоит у окна и смотрит прямо в сгущающиеся сумерки.

– Герман, – зову его, привлекая внимание.

– Ты уже закончила? – смотрит на меня и срывается к своим инструментам.

– Я не закончила. Но спросила, как проходят сеансы у психолога?

– Лариса говорит, что я иду на поправку. Мои сны ведь уже лучше.

– Так и есть, – соглашаюсь с тем, что кошмаров стало значительно меньше. – Значит, Лариса, – выделяю ненамеренно ее имя, потому что он всех своих коллег называет по имени и отчеству, – уверена в этом?

– Что за тон? – сразу реагирует муж.

– Что прости?

– Ты говорила с ехидством. Думаешь я псих?

Но только его реакция совершенно иная, будто он в мозгу просто-напросто перевернул мои слова и мысли в угодную ему сторону.

– Думаю, что стоит обратиться к другому специалисту.

– Зачем?

– Потому что кто-то другой может быть лучше, чем ваш штатный.

– У нас в команде профессионалы.

– Я не опровергаю твои слова, – говорю совершенно спокойно, в то время как он явно заводится. – Я говорю лишь о том, что…

– Знаешь, Мила, ты стала какой-то невыносимой в последнее время.

– А… Герман, я… Не верю, что ты только что это сказал. Невыносимой? Да мы с тобой почти не разговариваем.

– Поэтому и не разговариваем. Стоит открыть рот, тут же появляются претензии.

– Претензии? Ты вообще обо мне сейчас говоришь?

– Думаешь, я не видел, как ты смотрела на меня в гостиной?

– Как?

– Как на психа, – прикрикивает, и я тут же оглядываюсь на коридор, чтобы дочь не услышала и шикаю на него. – Ты меня даже понять не можешь. А я забочусь о вас обеих.

– Я принимаю твою заботу. Я просто не ожидала увидеть тебя среди всей техники из нашего дома, придя домой, только и всего.