На одном из них несколько вмятин, но замки целые. Вот что значит хорошее качество. Отчетливо помню, как Руслан метелил чемоданы, толкал ногами. На удивление они выдержали эти приключения.

— Твои, — спокойно отвечает Дима и проходит вслед за мной в спальню.

— Но как они тут оказались? — я не могу закрыть рот от шока.

Волков пересекает комнату и выглядывает в окно. Он стоит ко мне спиной, и я не вижу выражения его лица.

— Их привез мой брат, Славик. Когда мы с тобой ехали в больницу, параллельно позвонил ему и попросил забрать твои чемоданы. Руслан был в отключке, поэтому Слава спокойно зашел в квартиру, взял их и доставил ко мне.

Я плохо помню семью Димы. Я видела их лишь однажды, на приеме, но была тогда так взволновала, что бóльшая часть вечера сохранилась в памяти серым пятном. Совершенно точно я знаю одно: у Димы четыре брата — и все родные.

— Это который самый младший? — неловко спрашиваю я. — Я даже не помню, как их всех зовут.

Дима оборачивается и, устало улыбаясь, перечисляет:

— Роман, Слава, Влад, я, и Леша.

— Черт, — выдыхаю я. — Точно. Прости. У тебя большая семья.

— Да, — вижу тепло в улыбке Димы, и мне становится совестно, что я позабыла про его братьев.

— Дим. Еще момент, — неловко переминаясь с ноги на ногу, — мне показалось или клиника, куда ты меня возил, имеет какое-то отношение к твоей семье?

На самом деле, я практически на сто процентов уверена в этом. Я видела грамоты на стене, пока подписывала документы на ресепшене. На всех была указана фамилия — Волков. А еще сотрудники обращались к бывшему не иначе как Дмитрий Артурович.

— Это клиника моих родителей.

Когда мы были вместе, родители Волкова только планировали ее строительство, но после мы расстались, и о дальнейшей ее судьбе мне известно не было. До сегодняшнего дня.

Я решаюсь присесть на край кровати, потому что меня откровенно начинает мутить:

— Что же подумают твои родители, Дим? — виновато поднимаю глаза и невесело улыбаюсь. — У тебя невеста, а ты таскаешь в клинику бывшую.

— Соня, – произносит резко, — ты думаешь не о том.

Отходит от окна и направляется на выход из комнаты.

— А еще лучше — вообще ни о чем не думай.

— Но я так не могу, — стону и чувствую, что все, отключаюсь моментально.

— Ложись спать, Калинина, — слышу откуда-то издали. — Завтра поговорим.

И все. Ощущаю, как горячие руки укладывают меня на кровать, стягивают джинсы. Как шершавые пальцы подхватывают свитер, а после меня укрывают теплым одеялом и позволяют уснуть.

Утром просыпаюсь ни свет ни заря. Самочувствие относительно нормальное, поэтому я тихонько поднимаюсь с кровати, открываю чемодан и достаю оттуда лосины и футболку.

О том, почему я в одном белье, стараюсь не думать. В конце концов, Дима реально все уже видел раньше.

Выхожу в гостиную и вижу Волкова, развалившегося на диване. Он спит в неудобной позе, и мне жаль его. Но я зареклась: сегодня была последняя ночь, когда я спала в его квартире.

Оглядываюсь на окно, зашторенное плотными занавесками. На улице уже рассвело, но свет не проникает через них, создавая в комнате полумрак.

Дима по пояс укрыт пледом. Глаза цепляются за безупречное тело, но я начинаю мысленно повторять мантру: у него есть невеста, у него есть невеста.

В ванной быстро принимаю душ, мою голову, аккуратно ее массируя, а затем выхожу на кухню и плотно прикрываю дверь. Напоследок мне хочется порадовать Волкова, и я делаю то, что мне доступно: сканирую содержимое холодильника и начинаю готовить блинчики.

Руслан не особо любил мою готовку, предпочитая ресторанную, более изысканную еду моей простой и понятной. Сейчас я все чаще вспоминаю неприятные моменты, на которые в семейной жизни старалась не обращать внимания.