Напрягаюсь, чтобы понять, что он говорит. Вроде как это «ничего страшного».

Ничего страшного, блин! Это так нелепо, что мне даже становится смешно. Сначала я начинаю хихикать, а потом, видя ошарашенное Ромино лицо, уже в голос хохотать.

Понимаю, то это истерика, но мне не остановиться. Смеюсь до тех пор, пока лицо не начинает болеть, а по щекам не начинают течь слезы.

Замечаю, что перед глазами летают какие-то мушки. Вдруг чувствую, как к горлу стремительно подкатывает тошнота. В панике кручу головой и бегом устремляюсь к ближайшим кустам, благо недалеко. Там меня и выворачивает. Ну блеск!

Рома на все это смотрит и куда-то исчезает, но мне сейчас все равно. Медленно разгибаюсь, тяжело дыша. Шум стихает, а слух постепенно возвращается.

В это время ко мне подбегает Рома, подавая влажную салфетку и бутылку воды. Наверное, из машины достал. Как кстати.

— Так, Ксюш, поехали отсюда, а? Садись в машину, я не пил. Я тебе отвезу.

Я благодарно киваю и иду, пошатываясь, как в тумане, к внедорожнику моего мужа. Видимо, они на одной машине приехали.

— А как же?.. — спрашиваю, кивая в сторону отеля.

— А тебе не пофиг? Доберутся как-нибудь, — зло бросает Рома, открывая мне дверь.

И правда. Что это я? Вот же курица!

Мозг все еще отрицает, не принимает, не перестроился и не привык к тому, что о нем теперь больше не нужно думать и переживать. Потому, что он больше не мой.

Да и не «доберется», а «доберутся».

Едва эта мысль появляется в моей голове, как грудь сдавливают железные тиски. Да так, что даже не вдохнуть.

Одновременно с этим внутри что-то словно разрывается. Хочется орать, выть и рычать от боли. Упасть на землю, скрючиться в маленький несчастный комочек, но я лишь механически передвигаю ноги.

А боль все нарастает. Понимаю, что это только начало. Она будет все усиливаться до тех пор, пока не уничтожит меня полностью. И мне уже страшно.

Рома буквально засовывает меня в машину, потому что двигаюсь я с трудом и чуть ли не повисаю на его руках.

Он обходит машину и садится за руль. Поворачивается, пристегивает меня ремнем, после чего внимательно смотрит.

— Любые слова сейчас бесполезны. Просто помни, что это пройдет.

Правда? Когда? В этой жизни?

Мы выезжаем на трассу и направляемся в сторону города.

— Куда едем? — осторожно спрашивает Рома.

Хороший вопрос. Прям вопрос дня, блин! Еще бы я знала на него ответ!

Как бы не было сложно, нужно постараться на время отбросить эмоции в сторону и переключиться на практические вещи. Их за меня никто не решит. А для страданий потом еще будет время.

— До… к нему, — отвечаю я, подумав.

«Домой» — это уже не то слово. Теперь там не наш дом. Там его дом.

— Правильно. Не стоит торопиться и принимать необдуманные решения, — одобрительно кивает Рома.

Он о чем? Думает, что я там останусь? Серьезно? Ох, Рома…

— Документы надо забрать, вещи кое-какие, — поясняю я.

Мой голос звучит глухо и тускло. Еле слышно.

Лучше сделать это сейчас, пока его нет. И, желательно, побыстрее.

— А, — коротко отзывается Рома.

К тому времени, как автомобиль подъезжает к элитному дому Кирилла, я уже составила в голове список того, что мне нужно взять. Не хотелось бы терять время на бестолковые поиски, вдруг он скоро приедет?

Или они приедут. Как вариант. Ну, а почему нет? Раз все открылось, можно уже не скрываться от лохушки-жены. Сердце болезненно сжимается, но я лишь стискиваю зубы.

Припарковавшись, Рома выходит из машины и идет мне на помощь, но я уже беру себя в руки. Усилием воли заставляю себя сконцентрироваться на текущей задаче и отключить на время эмоции. Как ни странно, получается.