Когда доходит очередь до малышей, они отказываются слезать с моих рук.

- Нет, мамочка, не отдавай меня чужим тётям! – плачет Филипп, крепко сжимая мою кофту.

- Не уходи, мамочка! – подхватывает Катюша.

- Давайте-ка все втроём, - разрешает сотрудница опеки.

Мы уходим вслед за ней в комнату, которую Сергей выделил для меня и начинаем разговор.

Меня тоже тщательно опрашивают. Мне кажется, мы беседуем не меньше часа.

Их интересует все обстоятельства нашей ситуации. В подробностях.

Я очень нервничаю, но рассказываю всё как есть. А смысл врать? Рассказываю даже о том, что меня сбили. Хуже, чем сейчас, уже не будет.

Женщины слушают меня с непроницаемыми лицами. Записывают. Задают уточняющие вопросы.

- Вы можете написать заявление на мужчин, которые вас сбили, - говорит сотрудница полиции после моего рассказа.

- Знаю, - я пожимаю плечами. – Но какой в этом смысл?

- Это вам решать, - равнодушно отвечает женщина.

Сотрудница опеки протягивает мне листочек бумаги со своим номером телефона.

- Возьмите, ситуация, сложившаяся в вашей семье, крайне настораживает. Мне придётся навестить вас ещё несколько раз. Хорошо, что у этих детей есть вы. Ведь, насколько я понимаю, вы готовы оформить над ними опеку в случае необходимости.

- Готова, - соглашаюсь я. – Вы думаете, Юра действительно не справится?

- Посмотрим, - сухо отвечает представитель опеки.

Мы вместе возвращаемся на кухню.

- Вы её арестуете? – с наездом спрашивает Юра, указывая на меня.

Женщины в форме переглядываются.

- С чего бы? – сотрудница полиции смотрит на Юру строго. – Я думаю о том, не арестовать ли вас за драку…

- Меня? - Юра выпучивает глаза. – То есть кто угодно может украсть моих детей из моего дома, и закон умывает руки?

- Видите ли, в чём дело, - сотрудница опеки убирает папочку с нашими показаниями в свою объёмную сумку. – Закон не находится у вас на службе. Он объективен, насколько это возможно. И что же мы видим? Агрессивный отец, распускающий руки, выгнал из дома жену и привёл в дом женщину с алкогольной зависимостью. За детьми никто не следит. Они жалуются на агрессию с вашей стороны. И вы хотите, чтобы мы арестовали вашу жену? У меня для вас плохие новости…

****

Подписаться на автора: https://litnet.com/ru/zoya-aster-u11041102

21. 21

- Идеальное лицо! – мужчина смотрит на меня через объектив фотоаппарата.

- Где? – девушка-визажист, протирающая у зеркала свои кисточки, оборачивается на нас.

Меня смущает такое пристальное внимание. Вспоминаю про себя Сергея недобрым словом.

Это он привёл меня сюда. На «подработку».

У Сергея множество самых разных друзей творческих профессий. Насколько я поняла, такими вот «подработками» перебивается и он сам. А картины своего создателя пока не кормят.

На каких-то престижных обучающих курсах для визажистов не хватало одной модели. Девушка заболела. Вот и искали подходящую натуру по знакомым в срочном порядке.

Приютивший меня художник оказался таким знакомым. Он уговорил меня выручить своих друзей и пообещал, что мне за это даже немного заплатят.

Глупо в моём положении отказываться от работы. Правда, мне было непонятно, почему Сергей считал, что подхожу именно я.

- Кира, я же художник, - улыбнулся мне Сергей. Подбитый Юрой нос всё ещё смотрелся ужасно и причинял мужчине дискомфорт. – У тебя правильные и типичные черты лица. Достаточно выразительные, но не броские. На твоём лице можно нарисовать всё что угодно. Визажисты будут в восторге.

По факту визажисты больше были в восторге от результатов своих трудов, чем от моих черт лица. Но парочку приглашений поработать моделью для визажа я уже получила.