Пусть Кира переночует в отеле. Успокоится и выспится. Уверен, завтра она вернется готовой к разумному разговору.

Дети смотрят на меня круглыми глазами, когда я сообщаю им, что у мамы сегодня выходной и она вернется только завтра. Фил тут же ударяется в слезы. Приходится успокаивать его два часа, и аргументы о том, что он взрослый пятилетний мужик и не должен плакать, на сына не действуют.

Съедаем приготовленный Кирой ужин. А потом дети просто встают из-за стола и уходят. Возвращаю старших за шкирки обратно.

- Вы убираете со стола и загружаете посудомойку! – командую я.

Пора навести тут порядок. Кира их разбаловала.

Через пять минут приходится бежать на кухню и разнимать Тима с Ксюхой. Они подрались из-за того, кто что должен делать. Разбили салатницу и рассыпали по полу таблетки для посудомоечной машины.

Кинулся растаскивать драчунов, а потом обратно – спасать от осколков на полу прибежавших Катю и Фила.

Старших лишил интернета на неделю. Тим просто ушел к себе, хлопнув дверью. Ксюха же еще и обозвала меня сволочью. За это лишил ее интернета на месяц. Вой из ее комнаты слышался до поздней ночи. Но берега-то надо видеть?! Так с отцом разговаривать. Пришлось прибираться на кухне самому. Как она хоть включается-то эта посудомойка?

Когда дети наконец заснули, решил позвонить Кире. Узнать где она, ну и… настроение прощупать.

А она не взяла трубку. И на сообщение не ответила. Ни на одно из двадцати.

Понял, что не могу заснуть из-за злости. Бесит поведение Киры. И, чего уж скрывать, коробит, что в этот тупик я пришел сам, своими ногами.

Когда ночью зазвонил телефон, сразу за него схватился. Надеялся, что это Кира. А это оказалась Аля. Принял вызов с чувством разочарования.

- Может мне приехать помочь? – сочувственно предлагает Аля, когда я рассказываю ей о том, что отправил Киру в отель.

- Ни в коем случае, - отказываюсь уверенно.

Не хватало еще того, чтобы Кира вернулась завтра и опять наткнулась на Алю.

Нет, приводить любовницу в дом было плохой идеей. Обойдется она без племянников. По крайней мере пока.

Утром меня будит Ксюша. Она без всякого уважения орет со слезами на глазах, что мы проспали школу. Какая еще школа? У меня что, будильник не сработал?

Потом Ксюша орет, что я вчера не переложил ее блузку из стиралки в сушилку. И теперь ей не в чем идти в школу.

Сказал ей, чтобы шла в пижаме, я разрешаю. Дочь надулась и опять ушла к себе, хлопнув дверью.

Да что ж это такое?

Приготовленную мной кашу никто есть не стал. Я тоже. Ничего гаже в жизни не пробовал. Фил стал ныть, что хочет мамину кашу, но быстро утешился булкой с колбасой.

Тим, кажется, со мной не разговаривает. Молча доел свой бутерброд и ушел в школу своим ходом.

Загрузил в машину Ксюшу и мелких. Странно. Кирина машина стоит у дома. Почему она уехала без нее? Кинула у порога тапочки и ушла пешком. Зачем?

- Ксюш, ты не помнишь адрес садика? – спрашиваю у дочери. – Хочу вбить в навигатор. Отвезу сначала тебя, а потом Фила с Катей.

- Не помню, - капризно отзывается Ксюха. – Да их и не пустят в сад. Ты разве забыл, что они болеют? Их надо сначала выписать. Без справки от врача их не пустят. Ты совсем что-ли ничего не знаешь?

- Ты зато больно много знаешь, - огрызнулся я на дочь, не выдержав.

Так. Придется работать из дома. Не ожидал. Возвращаюсь с мелкими домой. Звоню в офис предупредить, что меня сегодня не будет и отменить запланированные встречи.

Устрою себе выходной. Сто лет не отдыхал.

К обеду понял, что нахождение дома с двумя малышами – это что угодно, только не выходной. Это пытка.