Почему не разбудил? Сердце начинает предательски покалывать и стучать. Нужно успокоиться, но во мне все бурлит воспоминаниями и тревогой.

Мне всё время кажется, что вот-вот что-то произойдёт, и он скажет: «Прости, Яна... Было круто, но это всего лишь увлечение, не более того...»

Кабинет встречает пустотой. До него я добежала за считанные секунды. Здесь не осталось ни следа от наших любовных игр. Всё чисто. Стол, на котором мы вчера занимались любовью, натёрли до блеска, пропылесосили пол.

Боже, как стыдно... Ночью мы знатно порезвились. Мне не верится, что я вытворяла вещи, о которых сейчас неудобно вспоминать.

Неужели я на такое способна..?

Мы оба потеряли контроль. О чём мы только думали? Наверняка наши вскрики слышал кто-нибудь из прислуги. Как теперь смотреть людям в глаза?

Закрываю двери и подпрыгиваю на месте от внезапно раздавшегося за спиной голоса Терентьева.

— Доброе утро, Яна Александровна.

— Боже, как вы меня напугали, — потуже запахиваю халат, усмиряя сердцебиение глубокими вдохами-выдохами.

— Боже упаси, я даже не пытался вас пугать, да и здесь вы в полной безопасности, — приподнимает уголки губ и добавляет: — Евгений Дмитриевич на кухне. Готовит завтрак.

— А повар где? — удивлённо вскидываю брови, на несколько секунд выпадая из реальности.

Женя готовит? Аха... Он наверное шутит. Будто у состоятельного бизнесмена нет других забот.

— То есть.., — отмерев, говорю невпопад, с трудом подбирая слова, потому что новость поразила меня. — Я хотела сказать... Ничего, забудьте, Герман Петрович.

— Повар приедет в восемь утра, — сообщает начальник службы безопасности. — Сейчас только половина седьмого.

— Ясно, — кусаю губу, испытывая неловкость. Проснувшись одной в постели, я не соизволила взглянуть на часы, сорвалась на поиски гонщика. — Спасибо. Я тогда пойду. Позавтракаю.

Ноги плавно сходят с места и несут меня на кухню, чтобы посмотреть на мужчину, который решил заняться кулинарией с утра пораньше вместо того, чтобы чуточку дольше поспать.

— Идите, идите, — доносится в спину смягчённый голос безопасника. — Приятного аппетита.

— Благодарю, — бросаю в ответ, с головы до пят сгорая от смущения.

Приходится ускорить шаг, чтобы скрыться из поля зрения Терентьева. Уверена — он молча посмеивается надо мной. Этот, так уж точно «держит ушки на макушке», чертов Джеймс Бонд.

Захожу на кухню и не сразу замечаю Женю. Только макушку с волнистыми влажными волосами. Он гремит нижними шкафчиками, достаёт из них стеклянную миску, разделочную доску, ставит предметы на мраморную столешницу кухонного островка рядом с экзотическими фруктами.

Опираясь спиной о стену напротив, наблюдаю за его красивыми кистями, словно завороженная. Не могу пошевелиться и обнаружить своё присутствие. Стоит ему подняться на ноги и бросить взгляд на входную дверь, и он тут же заметит подкравшегося к нему зайца.

— Черт! Нужно здесь всё изучить, — доносится недовольное ворчание гонщика.

Не в силах стоять и бездействовать, срываюсь с места и двигаюсь в его сторону. Готовить вместе намного приятнее. Есть в этом что-то особенное, что сближает людей, позволяя им заряжаться позитивной энергией. А в нашем случае — это ещё и романтика, которой всё чаще и больше хочется.

— Давай помогу, — негромко говорю, ловя его на горячем.

Женя моментально вскидывает голову и удивлённо приподнимает брови. Реакция у гонщика поразительная. Скорость во всём: в чувствах, в движениях, в принятии решения.

— Что ты здесь делаешь? — задаёт стандартный вопрос и поднимается, ставя на мрамор ещё одну стеклянную миску.