Возвращение Иисуса на землю – это радикально новая идея
В греческой философии, особенно в философии стоиков, одно убеждение гласило, что история – это бесконечно повторяющийся цикл. Время от времени вселенная перестает развиваться и сгорает в гигантской вспышке палингенеза, после чего история начинается заново, с чистого листа. Но в Мф 19:28 Иисус говорит о своем возвращении на землю как о том самом палингенезе. «Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, – в пакибытии (греческое палингенезис), когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей…» Это радикально новая идея. Иисус утверждал, что вернется с такой властью, что сам материальный мир и вселенная очистятся от порчи и скверны. Все исцелится, все, что могло произойти, произойдет.
Вскоре после кульминации трилогии «Властелин колец» Сэм обнаруживает, что его друг Гэндальф не мертв, как он думал, а жив. Сэм Гэмджи восклицает: «Я думал – ты мертвый! Я думал – я и сам мертвый. Значит, все грустное, что Шло – это неправда?»>13 Ответ христианства на этот вопрос – «да». Все грустное оказывается неправдой и то, что некогда было разрушено и потеряно, каким-то образом становится чем-то большим.
Принятие христианских доктрин о воплощении и кресте служит глубоким утешением в страданиях. Учение о воскресении может вселить в нас неугасимую надежду. Нам обещают, что у нас будет жизнь, о которой мы мечтаем, но это будет бесконечно более прекрасный мир, чем если бы никогда не было необходимости в храбрости, стойкости, самопожертвовании и спасении>14.
Достоевский нашел идеальные слова, когда писал об этом:
Я убежден, как младенец, что страдания заживут и сгладятся, что весь обидный комизм человеческих противоречий исчезнет как жалкий мираж, как гнусненькое измышление малосильного и маленького, как атом, человеческого эвклидовского ума, что, наконец, в мировом финале, в момент вечной гармонии, случится и явится нечто до того драгоценное, что хватит его на все сердца, на утоление всех негодований, на искупление всех злодейств людей, всей пролитой ими их крови, хватит, чтобы не только было возможно простить, но и оправдать все, что случилось>15.
К. С. Льюис выразил те же мысли более сжато:
О временном страдании говорят: «Этого не изгладит никакое вечное блаженство», – и не знают, что небеса, будучи достигнутыми, окажут обратное действие и превратят в славу даже агонию>16.
Это окончательное поражение зла и страданий. Им не только будет положен конец – они окажутся искорененными настолько радикально, что даже все уже случившееся послужит на благо бесконечного величия нашей будущей жизни и радости.
Примечания
>1 Этот аргумент в наиболее классической форме был выдвинут Дэвидом Юмом в «Диалогах о естественной религии» (David Hume, Dialogues Concerning Natural Religion, ed. Richard Popkin, Hackett, 1980). «Давние эпикуровы вопросы остались без ответа. [Бог] готов положить конец злу, но не в силах? Значит, он немощен. Способен, но не готов? Тогда он злонамерен. И способен, и готов? Тогда откуда же взялось зло?» (с. 63).
>2 Рон Розенбаум, «Катастрофа разожгла спор: был ли Бог в цунами?» (Ron Rosenbaum, “Disaster Ignites Debate: Was God in the Tsinami?” New York Observer, January 10, 2005). Разумеется, Макки всего лишь озвучивает очень древний вопрос, которым задавались многие – от Эпикура до Дэвида Юма. См. примечание ранее.
>3 У. П. Олстон, «Индуктивное рассуждение, вытекающее из зла и когнитивного состояния человека» (W. P. Alston, “The Inductive Argument from Evil and the Human Cognitive Condition,”