– Мам, мы не купили новую машину. Меня подвезли, – ответила немного позже, чем планировала. И уловив в зеркальном отражении заинтересованный взгляд мамы, поспешила добавить: – Представляешь, наша Сашка выходит замуж, а ещё мне Вадик рога наставлял вместе с Анькой – только вчера про это узнала.

– Так… – протянула мама и ушла в зал, чтоб уже через минуту принести бутылку домашней наливки. – Идём-ка на кухню.

– Мам, я не хочу пить. Вчера набралась почти до чёртиков, голова до сих пор трещит как спелый арбуз.

– Ты не хочешь, а я без сто грамм не разберусь.

Потопала за мамой в кухню. Заварила себе чай и, устроившись на стуле с чашкой ароматного чая, вкратце рассказала маме о событиях вчерашнего дня. Мама поморщилась, услышав про красные стринги. Накатила ещё одну рюмку раньше времени. А затем хохотала громко, когда я ей рассказала про “обсерин”.

– Аха-ха-ха. Ну Астапов, ну сирун! Просрать свои носки! Захочешь придумать лучше – не придумаешь. Молодец, доченька, моя школа. Обидчиков нужно наказывать и чем изощреннее метод наказания, тем больше морального удовлетворения.

Подмигнув, мама отсалютовала рюмкой, а я лишь криво усмехнулась. Да, наверное, это смешно. Но мне всё равно обидно до изжоги. Как вспомню красные стринги, так и настроение сразу же катится к нулю. Была подруга и нет подруги.

Дождавшись, когда мама перестанет хохотать, добавила свой рассказ о внучке и её будущем муже. Мама загорелась желанием познакомиться с Тёмой. Даже ладошки потёрла, представляя, что уже в следующем году может стать прабабушкой. Не знаю почему, но эта перспектива воодушевила её не на шутку, у неё глаза загорелись как софиты над театральной сценой, что нельзя было сказать обо мне. Ну какая с меня бабушка? У меня даже морщин толком нет – хвала современной косметологии и почти что здоровому образу жизни.

– Так, с этим любителем просрать носки всё понятно. А привёз тебя кто, Тонь? – сощурившись, мама сконцентрировала взгляд на моём лице, будто прицел снайперской винтовки.

– Не спрашивай, мама. Я сама пока не знаю.

– А имя у твоего “пока не знаю” имеется? – продолжила свой допрос мама, не удивляя меня ни разу. Вот можно вывести человека из следственного отдела на пенсию, а вот вывести следователя из человека – даже на пенсии невозможно!

– Потому что больше ты не знаешь? Или боишься сглазить? Если последнее, так я ж не с глазливых, – поплевала себе через левое плечо и подмигнула: – Тоня…

– Что, мама?

– Уж не сделаешь ли ты меня бабушкой в следующем году?

– Я? – засмеялась. – Мам, ты чего? Наливочка крепкая, да? В голову тебя нормально так ударило. Мам, мне сорок в следующем году. Где я и пелёнки-распашонки? Нет, точно нет. Санька родит, вот и будем с тобой нянчить по очереди.

5. 5

Ближе к вечеру, когда я уже начала собираться домой, зазвонил телефон. Номер неизвестный моей телефонной книге, но поскольку это рабочий телефон, я решила принять вызов. Пофиг, что воскресенье. Это же клиенты, мало ли что у них там могло произойти, а я хоть и не "скорая", но тоже готова примчаться на помощь в экстренных для жизни ситуациях.

Ткнув на зелёную трубку, поднесла телефон к уху. Сердце почему-то застучало быстрее и не зря! На том конце провода отозвался мужской голос, вызвав в моём теле целую волну вибрации.

– Привет, ты когда домой собираешься? – спросил Марк в свойственной ему манере общаться.

– Да вот уже, – опешив, ответила я, не сразу сообразив: – Откуда ты узнал мой номер телефона? Помнится, я его тебе не давала.

– Астапова Антонина Владимировна, адвокат по административным делам и хозяйственным спорам. Нашёл визитку в машине, наверное, ты случайно обронила её. Или не совсем случайно, – усмехнулся Марк.