Что же произошло в этих землях?

Все мучающие меня вопросы я обрушивал на единственного из Серых, склонного к непринужденному общению, – командира отряда. Харек был капитаном, командующим кавалерийской сотней, и притом всего лишь лет на пять старше меня. Он сносно знал арконийский (язык предполагаемого врага?) и был не против попрактиковаться.

– Это – Пустошь?

Харек засмеялся:

– Нет-а. – Он забавно коверкал окончания, в шонском вообще не было слов, оканчивающихся на согласные. – То Забытое королевство, земля Феналле.

Я не очень-то любил современную историю, но про Феналле знал. Это государство было неизменным союзником Серых в их бесконечных войнах с Арконатом, пока не пришла Пустошь.

– Тогда почему здесь никто не живет?

– Прилив. – Это слово на всех языках мира звучало одинаково. – Они сражались-а, мы сражались-а. Почти получилось-а, но вместо Пустоши пришла Мгла. – Заметив мой недоуменный взгляд, он пояснил: – Эманации дикой магии. Тут-а нельзя долго жить – люди теряют разум, дети не родятся, и н’нодов много.

Н’ноды, стихийные зомби, были известны арконийцам на уровне страшных сказок. Если с ними кто и встречался, то разве что Пограничные Стражи. В Академии про тварей рассказывали скупо, я знал только, что по какой-то причине н’нодов относят к Древним, а от поднятых колдунами мертвецов их отличает исключительная злобность и способность сбиваться в стаи.

– Н’ноды от дикой магии? – на всякий случай уточнил я.

– Нет-а, – покачал головой Харек. – Но они вроде червей, заводятся там, где сыро.

Продолжать разговор не стали. По-хорошему, мне было решительно плевать, откуда берутся н’ноды. Вернусь домой, и все это будет как страшный сон – далеко и неправда. Устрою в нашем замке подъемник, а то как вспомню про необходимость бегать по семи ярусам вверх-вниз, так тошнота к горлу подступает. Оборудую туалет водяным замком. Не всякий может оценить этот нюанс! В Академии была канализация наподобие древней, но теперь я знал, как это все устроено, и мог повторить. Как бы еще заставить папу помириться с Серыми…

Разговоры о зомби немного отрезвили Тень, он поставил на руинах жирный крест и переключил внимание на имущество наших спутников. Вор еще не настолько опустился, чтобы воровать миски-ложки (да и куда их спрячешь!), а вот на противодемоническое снаряжение поглядывал с интересом. Все эти тяжелые металлические штуковины с упорами для рук, тревожно пахнущие кисловатым дымом, просто убивали его непонятностью своего назначения. И это при том, что он уже не раз обжигался на странных вещах.

Наконец я решился рассмотреть их поближе. На привале, когда большинство Серых были заняты обустройством лагеря, я подошел к сваленной в кучу амуниции и потянул на себя загадочную палку-раскоряку:

– Что это?

Подоспевший Гверрел звонко шлепнул меня по рукам:

– Военная тайна!

Очкастый заклинатель считал своим долгом вредничать до упора. Учитывая, что большую часть работы по обеспечению безопасности выполняли Следопыты, других занятий у Гверрела не было. Тень уже начинал прикидывать, не стоит ли подсунуть ему под седло колючку – такой паршивый наездник наверняка крепко приложится, если его лошадь взбрыкнет. Может, поумнеет…

Какой-то Следопыт заметил происшедшее и вмешался:

– Это оружие. – Он вытащил штуковину из чехла целиком, она уютно устроилась у него в руках. – Будь осторожен. Вот это, – он щелкнул каким-то крючком, – предохранитель. Сюда надо давить, тогда отсюда вылетит огонь.

– Типа фаербола?

– Типа. Скажи Хареку, пусть научит тебя пользоваться. Мало ли что…