– Миоко вытащила их на дорожку, – ответила Триш. – Я должна была ей помочь, только… Надеюсь, она не упала и не сломала себе шею.

– Угу, – ответила Садина. – Пойдемте.

И они пошли.

Миоко спустила лодки до полпути и выбилась из сил. Пять байдарок были связаны толстым шпагатом, и тропа шла вниз по склону, но в одиночку все равно было непросто.

– Вы, ребята, надеялись, что я сделаю все сама.

Это прозвучало как утверждение, а не вопрос.

– Естественно! – ответила Триш. – Эх, подождали бы еще минут десять!.. Век живи – век учись.

– А где остальные? – спросила Миоко.

Садина говорила Айзеку, что будет еще Карсон и несколько ребят с западного берега. Всего получалось десять человек, по двое на байдарку.

– Наверное, уже внизу, – ответила Садина. – Или опаздывают, как обычно. Какая на фиг разница. Давайте уже спустим лодки, а то стемнеет, пока доплывем.

– А у меня зуб разболелся, – сообщил Доминик.

– При чем тут зуб? – возмутилась Триш.

– И мне надо отлить.

Айзеку надоело все это выслушивать, он схватился за шпагат и потянул.

Прошел час. Он постепенно оправился от потрясения. Когда Садина не пустила его в кузницу, Айзека внезапно накрыла мучительная правда о своем бегстве, вместе с воспоминаниями о том, что ему предшествовало. Пока спускали байдарки на воду, готовили к плаванию, шутили и болтали, он пришел в себя.

– Чувак, – обратилась к Доминику Триш, – я думала, ты хотел сделать пи-пи.

Доминик занял переднее место в одной из байдарок и сидел, как послушный ученик в ожидании учителя.

– Перехотел, – весело ухмыльнулся он.

– Ты понимаешь, что океан – не туалет?

– Думаю, рыбам нравится человеческая моча. Она добавляет бульону пикантности.

– Ха, я и забыл о высоком интеллектуальном уровне бесед, которые обычно ведут жители восточного побережья.

Это сказал Карсон, прибывший несколькими минутами раньше со своими друзьями с западной части острова. Мускулы у этого гиганта вздувались даже в тех местах, где Айзек не предполагал их существования. Карсон выглядел чуточку непропорционально, как будто слишком накачал некоторые части своего тела, а затем начал подгонять под них остальные. В день, когда все окажется как нужно, в полной гармонии, его кожа, наверное, взорвется от напряжения, и он умрет, превратившись в кровавое месиво.

– Нам жутко тебя не хватало, – указала Садина на его бицепсы, – когда мы тащили эту хренотень с утеса.

– Да, извините. У Лейси схватило живот, пришлось ее дожидаться.

Миниатюрная, как Дюймовочка, но сильная духом Лейси стукнула Карсона кулаком под дых.

– Хочешь сказать, я это выдумал? – со смехом простонал он, потирая место удара.

– Нет, только не обязательно об этом всем рассказывать, пустомеля.

Компания захихикала. Все знали, что Лейси принципиально не использует традиционных бранных слов, поскольку считает, что это говорит о необразованности. Зато ее дедушка вел кое-какие записи о тех временах, когда общался с бывшими глэйдерами; туда входил список сленговых слов и выражений, исчезнувших за десятки лет. Лейси изо всех сил старалась их возродить. Никто понятия не имел, почему это так веселит окружающих.

– Больно же, Лейси, – сердито сказал Карсон. – Прямо в солнечное сплетение.

– В следующий раз буду целиться ниже.

– Ну конечно!

Триш нетерпеливо хлопнула в ладоши. Она держала на изгибе локтя двухлопастное весло, и ей явно не терпелось отправиться в путь.

– Давайте, ребята. Жаль прерывать вашу увлекательную беседу о естественных потребностях Доминика и Лейси, но как насчет того, чтобы сесть в чертовы лодки и наконец поплыть в Пойнт?