Маленький такой, хоть и выше всех детей в своей группе. Красивый. Самый красивый мальчик на свете. И очень ласковый.

– Мама, – доверчиво положил голову на плечо.

Мое сердце на миг замерло. В душе смешалось такое количество эмоций, что вот-вот могли брызнуть слезы.

– Как день прошел? – голос сел.

– Играли. Кашу я не ел. Она с комочками.

– Ну да, ты такую не любишь.

Данька вдруг отпрянул. Посмотрел на меня. Необычно, по-взрослому. А потом заулыбался.

– Ты красивая.

От неожиданного комплимента переносицу заломило с такой силой, что пришлось стиснуть зубы.

– Я обычная. Как всегда, – слова давались с трудом. – Просто платье красивое. Я его еще утром надевала, для собеседования. Помнишь?

– Нет. Сейчас красивее, чем утром. – Он снова потянул ко мне руки и обхватил шею. – Мамочка, ты у меня самая красивая.

– Я же твоя мама.

Внутри будто солнце разгорелось. Теплое, светлое. Мое собственное. Под его лучами ни одного страха не осталось. Вот так просто. Без разговоров и неловких попыток объясниться.

– Пойдем домой? – я поцеловала сына в щеку.

– Пойдем, – он еще сильнее сжал меня, а потом отпустил и побежал за вещами.

***

После теплой душевной встречи в детском саду я больше ни о чем не волновалась. Разные мысли все еще вились в голове голодными змеями, но теперь они казались беззубыми и не ядовитыми.

Возможно, это было последствием хорошего секса и наутро стоило ждать возвращения нервозности. С теми эмоциональными качелями, какие устроил мне Басманский, нельзя было ничего исключать. Но в лучших женских традициях я отложила домашнюю лоботомию на завтра и просто наслаждалась хорошим вечером.

В идеале наслаждаться им было наедине с сыном. Под мультик и компот. Но Лиза опять оказалась в своем репертуаре. Явилась, когда не ждали.

На этот раз вместо торта в руках у нее была коробочка с моими любимыми эклерами, а в глазах читалась вина.

– Я мириться пришла, – произнесла она с порога и по устоявшейся традиции потопала на кухню. Как всегда, не дожидаясь ответа. Словно бульдозер. Еще один на мою голову.

К счастью, сразу после вскрытия упаковки с пирожными обычный алгоритм дал сбой. Вместо допроса с пристрастием подруга устало откинулась на спинку стула и сама начала рассказывать.

– Я сегодня поняла, что ты у меня не самый тяжелый случай. Пара недавно на приеме была. Молодые еще. Красивые оба. Забеременеть семь лет не могут. Даже на голове, говорят, пробовали.

– И? – Я внутренне напряглась. Хоть Лизка и рассказывала о других, начала-то она все равно обо мне. Неспроста.

– Я их тогда на анализы отправила. Витаминчики написала пропить. Безвредные, чтобы только в народную медицину не ударились. В сексе сказала не усердствовать сильно, дать семени созреть. И вот сегодня с результатами явились. Здоровые, хоть рекорд рождаемости ставь. И не беременные.

– Может, что-то с анатомией? – Я вспомнила, как нас с Василием изучали. Сколько перетерпеть пришлось, пока не стало ясно, что причина в его сперме.

– Я тоже так подумала, но потом мелочь одну решила уточнить.

Зная, что Лизка и без моего вопроса продолжит, я смолчала. Только коробку с пирожными к себе ближе пододвинула.

– Говорю, а как у вас с оргазмами дела обстоят? У обоих получается? Мужик, конечно, сразу головой затряс. Спасибо, что, как бабуин, в грудь не ударил. А баба только губы поджала. – Лизка покрутила свой эклер, посмотрела на него как-то странно. Брезгливо. И продолжила: – Пришлось им целую лекцию про значение оргазма прочитать. И про то, что сокращения мышц сперму помогают доставлять, и про гормоны. И про то, что в целом для женщины это важно... Очень важно.