– Многоуважаемый Хранитель, чем обязана счастью повторно лицезреть вашу персону в такой… хм… нестандартной ситуации? – Красноречиво обвела рукой комнату и его в дверях. На себя показывать не стала, он и так догадается, что я не в церемониальном наряде!

Лирвейн уже пришел в себя и, опустив меч и не спускаясь взглядом ниже лица, проговорил:

– Вы закричали. Первая пришедшая мне в голову мысль была о том, что произошло нападение, поэтому, не теряя времени, я рванул сюда.

Да вижу я, вижу, что ты времени не терял! Лир с образцово бесстрастным лицом и ледяными глазами едва не по стойке «смирно» стоял на прежнем месте. Тут в коридоре раздался грохот и дверь комнаты стала открываться. Судя по встревоженным голосам, это были Гиз и Армирин. Хранитель быстро захлопнул дверь ванной, почему-то оставшись внутри, крикнул в ответ на вопросы ребят, что все в порядке и они могут расходиться.

Я красноречиво вздернула бровь и продолжала все тем же великосветским тоном:

– Не могу ли я обратиться к вам с маленькой просьбой?

– Буду рад оказаться вам полезным, – в том же стиле ответил мне Лир.

– Буду весьма признательна, если вы возьмете на себя труд подать мне полотенце, находящееся в комнате на кровати, – улыбнулась и сложила руки на груди.

Хранитель молча вышел. Через десяток секунд меня облагодетельствовали полотенцем. Быстро схватив, я тут же в него закуталась, благо размеры позволяли. Потом прислонилась спиной к двери. Возникло сильное желание постучаться об нее головой. Потом медленно сползла вниз.

Заколдованные полы в этой гостинице, что ли? Так и тянут!

По ту сторону раздалось злое шипение и удар кулака о стену. М-да… Еще и звукоизоляция тут не то что хромает – на костылях с трудом передвигается!

Только убедившись, что входная дверь закрылась за Хранителем, вышла из ванной.

Подошла к кровати и совершенно по-детски с размаху на нее плюхнулась. Затем свернулась в компактный клубочек и спрятала в ладонях горящие щеки. Создатель, почему? Почему со мной? Что я сделала? Я безропотно (ну почти) приняла изменения в своей жизни, готова все сделать, чтобы жертвы моих близких не пошли прахом. Ведь если сломаюсь, то Мариоль не будет в безопасности, а коли и подруга ненадолго переживет меня, то для Амалии это будет огромным ударом. Так ладно это! От долга не сбежишь…

Но почему я постоянно предстаю перед Хранителем в самом неприглядном виде? Ладно бы просто кто-то из команды. Помучилась бы и забыла, но с ним-то мне работать и сосуществовать в одном замке придется! Кто бы знал, чего мне стоило сохранить сейчас хотя бы видимость достоинства! Ну почему!

Глаза защипало, в груди внезапно развязался тугой узел, и вместе со слезами из меня уходила все напряженность последней недели. Вся нервозность от дороги и конфликтов с Лирвейном, напряженность от неопределенного будущего.

Внезапно распахнулась дверь, и через несколько секунд меня обняли знакомые с детства руки. Мари заставила меня сесть, и я, не выдержав, уткнулась ей лицом в плечо, зарыдав еще отчаяннее. Подруга осторожно гладила меня по волосам, тихо приговаривая:

– Вот и хорошо, милая, вот и замечательно… А я-то все ждала, когда ты сорвешься. Слишком уж спокойно восприняла все то, что случилось дома. Тебе надо было поплакать. Вот видишь… Легче же становится, правда?

Судорожно кивнула, пытаясь унять слезы. Понемногу получалось, но из груди все равно вырывались всхлипы.

Мариоль заставила меня переодеться в сорочку и уложила в постель с наказом немного поспать. Я попыталась сказать, что сейчас не время, но Мари в категоричной форме отмела все возражения.