О, да вот и она – никакая не ничтожная! Правда, очень чёрная, очень зловещая, очень узнаваемая – да, люди кидаются к Килане и требуют автографов! И именно он, Валера, сейчас её повезёт!

Подскочив к пассажирке, представившись и подхватив её трогательные детские чемоданчики, Валера сопроводил Килану к чёрной-пречёрной машине.

Поехали.

Тут и понимать ничего особенного было не надо – это только на людях Килана Змеющенко была мрачно-зловещей. Да и то потому, что ужасно всех стеснялась. Валера сразу об этом догадался. В жизни она оказалась такой трогательно-простой и милой, что Валера готов был на руках её тащить до гостиничного номера. Вместе со всеми её чемоданчиками.

Да, он и потащил – сам от себя такого не ожидая! На Килану напали поклонники – и так бы в режиме экстаза и замяли её, принявшуюся заполнять гостиничные листки. Но Валера мужественно сориентировался (приятно это было осознавать, очень приятно!), схватил Килану в охапку, загородился гроздью чемоданов и влетел в лифт.

– Какой этаж? – воскликнул он, когда лифт дёрнулся, поехал и стало понятно, что от погони, кажется, оторвались.

– Четвёртый! – тоненько пискнула злая Килана.

В номер был заказан завтрак. Килана Змеющенко выпила кофе, попросила Валеру ни в чём себе не отказывать, всё съесть и ждать её. А сама заперлась в ванной. Вся в духах и губной помаде, чистая, лучистая и в сине-чёрном парике она появилась перед Валерой через пятнадцать минут. За это время Валера благодарно всё сожрал, но для милого малыша – таким виделась ему почему-то зловещая Килана – он оставил самое лучшее и питательное. Она отнекивалась, но Валера заставил Килану всё съесть. Писательница послушно ела, а Валера с удивительным восторгом отдавал себе отчёт в том, что именно с такой женщиной он чувствовал себя настоящим мужчиной. Он был приятен себе. Он себя уважал. Он гордился собой и был спокойно счастлив.

Но пора было ехать. Богатой дамочке не терпелось расстаться со своими деньгами и осчастливить родную семью. Твёрдо взяв знаменитую Килану Змеющенко под руку, Валера довёл её до машины и повёз на улицу Трикотажную, где проживали родители Редькины.

Неинтересно, вспоминать посещение алчущих Редькиных Валере было неинтересно. Килана-Зоя плакала, страдала, слушала гадости и под давлением своего провожатого быстро от родного очага уехала. Чем Валера был горд.

Как её ждали в «Разноцветных педалях», как ждали! На неё бросились все – Арина Леонидовна, Витя, Астемирова, Мамед Батыров, Олег Дибич-Забакланский, оставивший ради Киланы свои рабочие связи с общественностью, официантка Вероника и автоматчица из второй смены Наташа Сорокваша (обе тоже, понятное дело, Зоины-Аринины одноклассницы). Вечером к клубу прискакал наряд конной полиции, его предводитель – лейтенант Константин Шибай – влетел в двери прямо на табельной лошади, к нему в седло закинули смущённо пищащую писательницу, которую он картинно расцеловал, держа на руках, как награбленную царевну. «Они одноклассники!» – шепнул Валере работающий сегодня его личным информатором официант Польза. Валера и не сомневался, естественно.

– Пан Теодор! – через некоторое время уже протягивала руки Килана, увидев очередного спешащего к ней одноклассника. Это был вальяжно-рафинированный молодой человек излишне, по мнению Валеры, приятной наружности. Так выглядели, на Валерин взгляд, метросексуалы.

Вот с этим паном Валера ошибся. Не одноклассник, оказывается. Хм, интересно…

Ещё ближе к вечеру приехал тоже не одноклассник Лёха Быков, перед которым, к удивлению своему заметил Валера, Змеющенко невероятно робела и которого, оказывается (сообщил Валере сам Дибич-Забакланский), в детстве пыталась избить. Да, было такое – когда храбрая рыженькая Зоя вступилась перед Лёхой за Антона Мыльченко.