– Первый раз слышу. С чего такая забота?

– Одна из спасённых в последней твоей акции девочек оказалась его дочерью.

– Да ладно! – не поверил я. – У неё просто обязана была быть охрана. Как Кукловоду удалось её похитить? Он же осторожный был до патологии, работал только по беспризорницам. Я чёрт знает сколько его выслеживал…

– Зато убил быстро, – с усмешкой напомнил Георгий.

– Времени не было, – пожал я плечами, насколько позволяли путы. – Та девочка, над которой он работал, совсем плохая оказалась. Не останься я рядом, до «скорой» она бы не дотянула:  слишком большая кровопотеря.

– Знаю. Это и была его дочь. У неё произошёл конфликт с мачехой, она сбежала из дома. Там её Кукловод и нашёл. У Рассохина и с первой женой разница была в пятнадцать лет, а со второй так вообще больше двадцати. Сам понимаешь, мать из неё оказалась ещё та…

– Надеюсь, мужик сделал оргвыводы. Но всё равно не представляю, как ему это всё удалось провернуть. Мог бы просто цветы на мою могилку принести.

– Однополчанин Рассохина руководил экспериментальной военной программой по криозаморозке. Тебя туда и оформили по ложным документам.

– А что с ним сейчас?

– Он умер спустя десять лет после инцидента, в две тысячи семнадцатом. Сердечный приступ.

– Так. – Я глубоко вздохнул, готовясь  задать главный вопрос. – А сейчас-то какой год на дворе? Мы вообще на Земле  или уже где-то на Альфе Центавра?

– На Земле. – Георгий как-то горько улыбнулся. – Со дня твоей официальной смерти прошло двадцать четыре года.

– Фу-у-уф, ну, спасибо, не трехтысячный от Рождества Христова! Мне всего-то пятьдесят один стукнуло.

– Биологически тебе по-прежнему двадцать восемь. Плюс-минус сколько-то –  не имеет значения. Мы сейчас не об этом. Дело в том, что в последние годы расходы на твоё содержание взяла наша организация…

– Не благотворительная? – с усмешкой уточнил я.

– Нет.

– Значит, раз вы меня разморозили и заштопали, вам что-то от меня надо. Но сразу скажу: я не наёмный убийца, да и жить мне, откровенно говоря, поднадоело.

– Да, в психопортрете это было, – кивнул Георгий. – Но наши аналитики всё равно решили задействовать все существующие активы. И…  нет, нам не нужен морально устаревший киллер. Нам нужен агент. Мыслящий нестандартно, с высоким показателем интеллекта, а главное – не засвеченный в прошлых операциях.

– Правительственный шпионаж?

– Скорее – промышленный. – Георгий сделал небольшую паузу. – Наша организация отвечала за безопасность игроков определённого клана. За последнее время на четверых из них было совершено нападение. Везде – с летальным исходом. Наша профессиональная репутация оказалась под большим вопросом. Главный подозреваемый – конкурирующий клан, но доказательств нет, а заслать туда своего человека сейчас довольно проблематично.

– Прости, может, я плохо расслышал. Кого вы там охраняли?

– Топового игрока, который входил в наш клан-наниматель.

– Раз уж мы общаемся на «ты»… Жора, ты, случаем, из запасов Роберта Эдуардовича ничего не принимал? Что еще, нахрен, за кланы?!

– Игровые. Клим, послушай. За четверть века, что ты проспал, жизнь очень сильно изменилась…

– Ну, не настолько же, чтобы за какую-то игрушку убивать?!

– Настолько. Сейчас большая часть денег крутится именно в виртуале. В онлайн-играх. Значительная часть населения Земли в них живет, работает, и главное – зарабатывает.

– А на станках тогда кто? Роботы, что ли, впахивают?

– Можно и так сказать.

Я представил себе ожиревших людей будущего, сутками сидящих перед компьютерами, и едва сдержался, чтобы не сплюнуть. Вот нас бездушные машины и победили, мать-перемать, никакому Терминатору и не снилось…