На веранде Бобби сидела на подоконнике и болтала с Мелиссой. Помахала мне, и я решила, что надо к ним, хотя и не хотелось. Они ели полупрозрачные кусочки торта с тонкими слоями крема и джема, похожими на зубную пасту. Бобби держала свой прямо руками, Мелисса ела вилкой. Я улыбнулась и снова непроизвольно коснулась губ. Уже касаясь, поняла, что зря, но не смогла удержаться.
А я рассказываю Мелиссе, как мы ее боготворим, сказала Бобби.
Мелисса окинула меня оценивающим взглядом и вытащила пачку сигарет.
Вряд ли Фрэнсис кого-то боготворит, сказала она.
Я растерянно пожала плечами. Допила джин-тоник и налила себе белого вина. Мне хотелось, чтобы Ник вернулся и можно было бы смотреть на него через стол. Вместо этого я смотрела на Мелиссу и думала: я тебя ненавижу. Мысль появилась из ниоткуда, словно шутка или возглас. Я даже не была уверена, вправду ли ее ненавижу, но слова звучали и ощущались очень естественно, как всплывшие в памяти строки песни.
Время шло, а Ник так и не появился. Мы с Бобби хотели остаться ночевать в гостевой комнате, но народ не расходился до самого утра – часов до четырех или пяти. К этому времени я потеряла из виду и Бобби. Думала поискать, поднялась в гостевую, но там было пусто. Я прилегла на кровать прямо в одежде, прислушиваясь – какие эмоции нахлынут, стану ли я печалиться или сожалеть? Чувства были, но я не знала, какими словами их описать. В конце концов я уснула, а когда проснулась, Бобби так и не пришла. Утро выдалось пасмурным, я вышла из дома, ни с кем не столкнувшись, и отправилась к автобусной остановке.
8
После полудня я лежала на кровати в майке и трусах и курила, открыв окно. Мучило похмелье, от Бобби никаких вестей. Сквозь окно я видела, как ветер треплет листву и двое детей мелькают за деревом – у одного световой меч. Картина успокаивала – по крайней мере, не давала слишком уж распереживаться. Я слегка замерзла, но не хотелось вставать и одеваться, чтобы не разрушить очарование момента.
В конце концов, часа в три-четыре дня я выползла из кровати. Писать я была не в состоянии. Точнее, понимала, что сейчас могу написать лишь что-то уродливое и претенциозное. Я не та, кем притворялась. Я вспомнила, как умничала перед друзьями Ника в кладовке, и самой стало тошно. Я не вписываюсь в пафосные интерьеры. Меня в такие дома приглашали только из-за Бобби, которая была вхожа всюду, и что-то в ней было такое, из-за чего я на ее фоне становилась невидимой.
Вечером пришел имейл от Ника.
привет, фрэнсис, прости за вчерашний вечер.
я вел себя как мудак и ужасно сожалею. я не хочу быть таким и не хочу, чтобы ты думала, будто
я такой. я правда ощущаю себя настоящим козлом. я не должен был ставить тебя в такое положение. надеюсь, у тебя сегодня все нормально.
Я заставила себя потерпеть с ответом хотя бы час. Посмотрела мультики в интернете и сварила кофе. Несколько раз перечитала письмо. Выдохнула с облегчением, убедившись, что все письмо написано строчными, как он обычно и писал. Если бы в этот непростой момент в тексте вдруг появились заглавные, было бы слишком драматично. В конце концов я написала ответ, мол, сама виновата, это я поцеловала тебя и прошу прощения.
Ответ прилетел моментально.
нет, ты не виновата. я типа на 11 лет старше, и к тому же это был день рождения моей жены. я повел себя ужасно и совсем не хочу, чтобы ты себя осуждала.
Темнело. Голова кружилась, не отпускала тревога. Я хотела было прогуляться, но пошел дождь, и я перепила кофе. Сердце бешено колотилось. Я нажала «ответить».