В батальоне истребителей танков немецкой пехотной дивизии было в два раза больше орудий (36) и более чем в два раза больше людей (550), чем в отдельном противотанковом дивизионе советской стрелковой дивизии (соответственно 18 и 230), но огневые возможности этих подразделений были примерно одинаковы.

В дивизии РККА был отдельный зенитный дивизион численностью 287 человек, в дивизии Вермахта такого подразделения не было.

В разведывательном батальоне немецкой пехотной дивизии по штату числилось 623 человека, в разведывательном батальоне советской стрелковой дивизии – 273 человека. При этом разведывательный батальон дивизии РККА имел специализированные средства для ведения разведки (легкие танки и бронемашины), а разведывательный батальон дивизии Вермахта был больше похож на обычный пехотный батальон.

В немецкой пехотной дивизии имелся полевой запасной батальон (в составе 3 рот, в дивизии первой волны образца 1939 года его численность составляла 876 человек[21]), которого не было в советской стрелковой дивизии. Наличие запасного батальона не оказывало влияния на боевые возможности дивизии, но позволяло восполнять потери (что необходимо иметь в виду при анализе боевых действий в начале войны).

В целом штат боевых и запасных подразделений немецкой пехотной дивизии примерно на 300 человек превышал штат боевых подразделений советской стрелковой дивизии, что, как было разобрано выше, не означало соответствующего повышения боевых возможностей соединения. Наоборот, стрелковые подразделения советской стрелковой дивизии и по численности личного состава, и по огневым возможностям превосходили соответствующие подразделения немецкой пехотной дивизии, дивизионная артиллерия советской дивизии при меньшей численности личного состава и по количеству орудий, и по весу залпа превосходила дивизионную артиллерию немецкой дивизии, в советской дивизии и на полковом, и на дивизионном уровне присутствовали подразделения ПВО, которых в немецкой дивизии не было.

Численность штата тыловых подразделений немецкой пехотной дивизии примерно на 2100 человек превышала численность штата тыловых подразделений советской стрелковой дивизии. На этот факт обращают внимание в своих мемуарах и немецкие генералы. Например, Ф. Меллентин пишет: «По своему численному составу любой стрелковый полк или дивизия русских значительно уступают соответствующим войсковым единицам западных армий. Однако общий численный состав боевых подразделений любой русской части примерно тот же, что и на Западе, потому что русские имеют намного меньше людей в тыловых подразделениях»[22].

Можно лишь отметить, что проведенное в апреле 1941 года сокращение штатов тыловых подразделений советской стрелковой дивизии было шагом вполне оправданным, позволявшим сократить потребность дивизии в людях, лошадях, автомашинах и тракторах. Поскольку новый штат дивизии был достаточно хорошо продуман, боевые возможности соединений при этом оставались на прежнем уровне. Немецкая сторона аналогичное мероприятие провела лишь в 1944 году. Вот как описывает новый штат немецкой дивизии Мюллер-Гиллебранд:

«Общая численность личного состава пехотной дивизии организации 1944 года составляла 12 769 человек, то есть по числу людей была почти равна пехотной дивизии новой организации. Если не считать упразднения полевого запасного батальона, существенное различие по сравнению с пехотной дивизией новой организации заключалось в уменьшении дивизионных частей снабжения. Они были сокращены на 60 %, что удалось сделать в первую очередь благодаря тому, что возимый средствами дивизии подвижной «первый боекомплект боеприпасов» был значительно сокращен. Такое сокращение было вполне допустимо и оправданно, так как, с одной стороны, при проведении крупных наступательных операций снабжение боеприпасами должно было осуществляться за счет придания дополнительно транспортных частей и частей снабжения из резерва ОКХ, с другой стороны, при ведении оборонительных операций можно было базироваться на склады и на действующую железнодорожную сеть на Западе и в Италии»