– Что это вы тут делаете? – послышалось у меня над головой.

Я подняла глаза и увидела твоего домовладельца. С нашей последней встречи он запомнился мне образом классического книжного дедушки: наклеить ему белую бороду, и получится вылитый Санта-Клаус. Сейчас, однако, он грозно хмурился, а глаза на небритом лице сверкали гневом совсем как у молодого.

– Меня зовут Беатрис Хемминг, я – сестра Тесс, – поспешно сказала я. – Мы с вами как-то встречались.

Его выражение смягчилось, глаза сразу постарели.

– Эмиас Торнтон. Простите, память уже не та.

Он осторожно спустился по скользким ступеням.

– Тесс перестала прятать ключ под розовым цикламеном. Отдала его мне.

Старик достал бумажник, открыл отделение для монет и вытащил ключ. Раньше ты полностью игнорировала все мои увещевания, что же теперь побудило тебя проявить осторожность?

– Два дня назад я открывал квартиру для полиции, – продолжил Эмиас. – Надеялся, они отыщут какие-нибудь зацепки. Новости есть?

В его глазах заблестели слезы.

– Боюсь, пока нет.

У меня зазвонил мобильник. Мы оба – я и Эмиас – вздрогнули, я поспешно поднесла телефон к уху. Он посмотрел на меня с новой надеждой.

– Алло?

– Здравствуй, дорогая, – раздался голос Тодда.

Я взглянула на Эмиаса и отрицательно качнула головой.

– Тесс никто не видел, но выяснилось, что ее донимал звонками телефонный хулиган. – Мой голос почему-то сильно дрожал. – Полиция сделала реконструкцию событий – сняла сюжет, в котором восстановлены последние действия Тесс. Сегодня вечером его покажут по телевизору. Роль Тесс пришлось играть мне.

– Как так? Ты совсем на нее не похожа, – удивился Тодд.

Его практичный подход несколько успокоил меня. Тодда больше интересовали режиссерские ходы, нежели сам фильм. Наверное, он счел, что я на фоне стресса несу всякую нелепицу.

– Ну, мне придали сходство с Тесс. Некоторое.

Эмиас осторожно поднимался вверх по ступенькам к своей парадной двери.

– А письма от нее, случайно, не приходило? – спросила я. – В полиции говорят, незадолго до исчезновения Тесс купила почтовые марки.

– Нет, в ящике пусто.

С другой стороны, письмо могло попросту еще не дойти до Нью-Йорка.

– Я перезвоню тебе позже, ладно? Хочу, чтобы этот номер оставался свободным, на случай если Тесс позвонит.

– Как скажешь, – обиженно произнес Тодд, и меня порадовало, что он на тебя злится. Он был уверен, что ты вернешься домой, живая и здоровая, и тогда он первым как следует тебя отчитает.

Я отперла замок и вошла в твою квартиру. Прежде я бывала здесь раза два-три, не больше, и никогда не задерживалась на ночь. Полагаю, мы все испытывали облегчение от того, что квартирка тесная и нам с Тоддом волей-неволей приходится останавливаться в отеле.

Только сейчас я заметила, как отвратительно заделаны окна. Порывы ледяного ветра задували через огромные щели. Пропитанные влагой стены были холодными и мокрыми. Твои энергосберегающие лампочки разгорались невыносимо долго. Я включила отопление на полную мощность, но батареи прогрелись лишь в самой верхней части, сантиметров на пять. Интересно, у тебя более стойкий характер или ты попросту не замечаешь подобных «мелочей»?

Оказалось, что телефон выключен из розетки. И поэтому в последние несколько дней, когда я звонила тебе, на линии постоянно слышались короткие гудки, да? Хотя… нет, ты не оставила бы аппарат выключенным на все это время. Я попыталась унять грызущую тревогу – ты часто отключаешь телефон, когда пишешь картины или слушаешь музыку, пресекая нахальные попытки завладеть твоим драгоценным вниманием. Вероятнее всего, в прошлый раз ты просто забыла подключить его обратно.