– Да-да, – озабоченно сказал Валентин. – Самое главное… Здесь грозы бывают?
Таура Ракау сбился с мысли. Грозы? Таароа что-то говорил о сезоне дождей… А при чём тут грозы?
– Громоотвод? – спросил он с запинкой.
– Изящно, правда? – просиял конкурент колдуна. – Молния нас сюда забросила, она же нас и обратно отправит. По всем расчётам должна сложиться аналогичная ситуация…
Замысел Валентина предстал перед Толиком во всей его преступной наготе. Нагнать страху. На всех. И в первую очередь – на Тупапау. Да в самом деле, кто же это в здравом уме согласится второй раз лезть под молнию!.. Понятно… Он думает, Наталья испугается и притихнет… Ой, притихнет ли?
Тут Толик заметил, что Валентин умолк и как-то странно на него смотрит:
– Ну? Что там ещё у тебя?
– Толик, – сказал Валентин, – можно я останусь здесь?
– Где здесь?
– Ты не сомневайся, – преувеличенно бодро заверил Валентин. – Вы прибудете куда надо. В целости и сохранности.
Таура Ракау Ха’а Мана-а остолбенел вторично.
– Стоп! – рявкнул он. – Ты хочешь нас отправить, а сам остаться?
– Но если мне здесь нравится! – неумело попытался скапризничать Валентин. – Климат хороший, море… и вообще… Люди приветливые…
Может, он в самом деле – того?.. А как проверишь? Все сведения Толика по психиатрии, как правило, начинались словами: «Приходит комиссия в сумасшедший дом…»
– Валька! Слушай сюда. Раз уж вы меня выбрали, то я за вас, за обормотов, отвечаю. Или мы все возвращаемся, или мы все остаёмся. Понял?
Всю фразу Толик произнёс очень тихо, а последнее слово проорал так, что Валентин отшатнулся.
«А чего это я ору? – с неудовольствием подумал Толик. – Будто и впрямь поверил…»
– Валька! – почти что жалобно сказал он. – Ну объяснил бы, что ли, я не знаю…
– Конечно-конечно, – заторопился Валентин. – Видишь ли, минус в подкоренном выражении…
– Стоп! – решительно прервал его Толик. – Будем считать, что я уже всё понял. Давай говори, что куда гнуть…
19
– Нет! Ни за что! – вскрикнула Наталья. – Вы меня не заставите!
Бесспорно, медная проволока с вывихнутым на сто восемьдесят два градуса витком, установленная на заякоренном плотике, напоминала авангардистскую скульптуру из вторсырья и доверия не внушала ни малейшего. Другое дело, что над ней возились вот уже около недели, а Наталья вела себя так, словно видит её впервые.
– Вы меня не заставите! – выкрикнула эта удивительная женщина в лицо растерявшемуся Лёве, как будто тот силком собирался тащить её в каноэ.
Мглистая туча уже наваливалась на остров. Гроза не торопилась, у неё всё было впереди. Как-то профессионально, одним порывом, она растрепала пальмы и сделала паузу.
– Фанатик! Самоубийца! – летело с берега в адрес Валентина. – Ради своих формул ты готов жертвовать даже мной!
Возможно, этот скандал под занавес был продуман заранее, хотя не исключено, что вдохновение снизошло на Наталью в последний миг. Но так или иначе, а с этим пора было кончать. Толик встал, покачнув дюральку.
– Дура! – гаркнул он изо всех сил.
Наталья удивилась и замолчала. С одной стороны, ослышаться она не могла. С другой стороны, ещё ни один мужчина на такое не осмеливался. Оставалось предположить, что вождь приказал ей что-то по-полинезийски. А что? «Рура», «таро», «дура»… Очень даже похоже.
– Никто тебя не заставляет, – сказал Толик. – Не хочешь – не надо. Лёва, отчаливай.
Чувствуя себя крайне неловко, Лёва оттолкнулся веслом от берега, и узкий «Гонорар» заскользил по сумрачной предгрозовой воде, неохотно теряя скорость, пока не клюнул носом в борт яхты.
В полном молчании все смотрели на оставшуюся на берегу Наталью.