– А что будет потом?

– Когда?

– Ну, когда этот ваш герой-генерал разгромит наше движение?

– Вас интересует, что ожидает именно вас?

– Вот именно. Показательный процесс, репрессии и Колыма?

– Ни в коем случае.

– А что тогда? Звание Героя России?

– Для всех своих соратников вы геройски погибнете. Предлагаю погибнуть под красным знаменем на баррикадах... Где-нибудь на Пресне, – улыбнулся Кечинов. – Так будет пафосно и трагично, с историческими параллелями и аллюзиями.

– Но на самом-то деле вы останетесь живы. Небольшая пластическая операция, хороший счет в «Американ бэнкс»... И выбор любого места жительства по вашему усмотрению. Подальше от России, – добавил Подобедов.

– А что будет с моими соратниками?

– Большинством придется пожертвовать. Врагам народа, хулиганам, погромщикам и предателям Родины, финансируемым из-за океана, никакой пощады не будет, – пояснил функционер президентской администрации. – Вы же сами говорили, что ваши боевики – пешки в политической борьбе?

– Так вы согласны? – для проформы спросил Подобедов, подводя черту; впрочем, этот вопрос был излишним.

– А как же ваш генерал... будет со мной бороться?

– Как, как... подавлять, усмирять, наводить конституционный строй в стране... поганой метлой вычищать скверну, железной рукой наводить порядок... – пояснил Кечинов очень серьезно.

– Но... действующий президент? Он что... тоже в курсе?

– А вот это вас не касается, – Подобедов нехорошо сощурился на гостя. – Ваше дело маленькое. Во-первых, регулярно получать деньги из одного американского фонда, который наши люди по ту сторону океана уже организовали. Черные рубашки, хоругви, повязки со свастиками...

– Не говоря уже о пиве и оружии, – заверил Кечинов.

– И никакой самодеятельности, никакой самостоятельности, – серьезно добавил чекист. – Все свои действия вы обязаны координировать с нами.

– Впрочем, я не исключаю, что некоторые моменты будем координировать и с генералом.

С минуту Карташов молчал. Ситуация была безвыходной. Эти упыри просчитали абсолютно все. А это, в свою очередь, означало: их придется слушаться.

– Какие гарантии? – мрачно спросил он.

– О том, что мы действительно дадим вам возможность свалить из России? – догадался Кечинов.

– Вот именно.

– Естественно, никаких, – подхватил Подобедов. – Гарантии, как писали классики, дает только Госстрах.

– Вы и есть наш российский Госужас, – сказал Карташов.

– Ладно, Троцкий, не бзди, – с неожиданной фамильярностью прервал Кечинов и, достав из стоявшего в кресле портфеля папку, зашелестел бумагами. – Мы все предусмотрели. Вот это, – он протянул гостю пачку фотографий, – твоя будущая вилла в Мексике, на море. Вот это, – на стол легла пластиковая карточка «Американ экспресс», – деньги на личные расходы. До конца жизни хватит. Легендирован ты будешь, как «новый русский», отошедший от дел и решивший посвятить остаток жизни исключительно отдыху под южными звездами, в ритмах румбы и самбы. Документы также за нами. Мы ребята честные, могли бы с тебя и расписочку потребовать. Держи!

Фотоснимки виллы на берегу Мексиканского залива могли бы впечатлить даже удачливого олигарха – обладателя роскошного особняка на Рублевке. Вилла эта напоминала скорей дворец какого-нибудь латиноамериканского диктатора – как колониальной архитектурой, так и размерами. В одних только флигелях можно было разместить как минимум батальон.

– Ну как – нравится? – подмигнул Кечинов.

– А своего агента с ледорубом потом не пришлете? – скривился «агент Троцкий».

– Не пришлем, – успокоил Подобедов. – Если будешь послушным и языком мести понапрасну не станешь.