Фиби громко вздохнула, потом одернула свое вязаное платье, пояс которого каким-то образом оказался у нее чуть ли не на груди. С тех пор как в августе она побывала у нас в Сан-Луис-Обиспо, Фиби заметно пополнела, а ее некогда густые, волнистые волосы были небрежно стянуты в пучок, из которого торчали тусклые, секущиеся пряди.

– Между прочим, я действительно обиделась, что ты не позвонила мне и не предупредила о своем приезде, – сказала она, слегка подтолкнув меня под локоть. – Так зачем ты примчалась?

– Ну… просто в гости. Навестить бабушку, – сказала я. Мне не хотелось сообщать Фиби пугающую правду, и в то же время я была не прочь посоветоваться с ней насчет Кэсси.

– Брехня, – решительно заявила Фиби, ткнув меня в живот указательным пальцем. – Брехня от первого до последнего слова. Ладно, расскажешь все завтра… В самом деле, Молли, приезжай ко мне – попьем кофе, поболтаем…

– Хорошо.

Фиби ухмыльнулась, и я улыбнулась в ответ. Несмотря на не слишком веселые обстоятельства, которые привели меня в Пасифик-Гроув, я была рада ее видеть.

– Кстати, Оуэн здесь! – выпалила я.

Рот Фиби сам собой открылся и оставался в таком положении не меньше секунды. Наконец она справилась с собой, и ее глаза сверкнули.

– В самом деле?

– А ты разве не знала?

Фиби кивком показала на Керта.

– Как видишь, я почти не выхожу из дома. – Она заговорщически подмигнула. – Ну и каково тебе было увидеть его снова?

– Удивительно и странно. И еще – страшно и немного грустно.

– Как, неужели все вместе? – не поверила Фиби.

«Все вместе и еще кое-что…»

– Честно говоря, я даже не думала, что когда-нибудь снова его увижу. То есть на самом деле я думала, но не верила, что это может произойти на самом деле. Бабушка сказала мне, что его родители переехали во Флориду, я думала, что и он тоже… но Оуэн выкупил у них дом и вернулся.

Фиби вздохнула.

– Я уверена, что теперь он выглядит еще сексуальнее, чем до своего отъезда в Мексику.

Я покрепче прижала к груди бабушкино платье.

– Так и есть, – призналась я, и Фиби просияла.

– Я так и знала! – Она лизнула кончик пальца и, ткнув им в воздух, издала негромкое шипение, довольно талантливо воспроизведя звуки, которые издает попавшая на горячую сковороду капля воды. – Горячий, как настоящий жеребец, а?.. – Фиби снова подмигнула и добавила совсем другим голосом: – Так во сколько мне завтра тебя ждать?

Пока я размышляла, женщина впереди меня закончила свои дела и ушла, и приемщица знаком пригласила меня к своему столу.

– Как насчет девяти утра? – предложила я, думая о том, что к этому времени Фиби уже успеет отвезти старших детей в школу.

– Отлично. В девять меня устраивает. – Она показала на мои сережки. – Слушай, где можно достать такие же серьги, как у тебя?

Подняв руку, я ощупала серьгу. Сенсорная память меня не подвела – я отчетливо помнила каждый изгиб серебряной проволоки, помнила зеленовато-желтый отлив «морского стекла», висевшего на тонких проволочках.

– Возьми эти, – сказала я и, сняв серьги, опустила их в ладонь Фиби.

Подруга тотчас поднесла одну из сережек к свету и присвистнула, любуясь цветом стекла.

– Ну и красотища! – воскликнула она, проворно снимая свои подвески с жемчугом и надевая мои. Я смотрела, как они покачиваются на мочках ее ушей. По правде говоря, стекло в них было совершенно обычное – таких серег, как эти, у меня было еще несколько пар. Печалило меня другое – мысль о том, что я могу больше никогда не увидеть конкретно эти серьги.

Точно так же я могу никогда не увидеть Кэсси.

В пятницу моя дочь может потерять мать.