Наконец Катя взяла трубку, голос у нее был хриплый, как будто от слез.

– Что случилось? – забыл поздороваться он. – Что у Лары случилось? Куда мне поехать, что сделать? О чем вы так долго говорили?

– Да успокойся ты, псих ненормальный. У нее ничего не случилось. Сколько может случаться у одного человека. Она просто очнулась. Ну, типа спящей красавицы. Сама мне позвонила, заметь. Перед этим Тане. А я только устроилась тут пореветь, даже водочки выпила, чтобы легче пошло. Так и знала, что ты сейчас пристанешь как банный лист.

– Но что она сказала? Ей что-то нужно? Еда, деньги, помощь?

– От моих котлет отказалась. Куда тебе с твоей едой. А деньги и помощь – да. Она собирается разбираться с тем, что произошло с Артуром. Ворошить весь гадюшник. Танькин Слава найдет ей частного детектива. Мы в доле на оплату.

– Да при чем тут вы! – взорвался Андрей. – Оплата – это мое дело. А что говорит Слава: это очень опасно – ей в такое лезть?

– Не. Это типа ромашки понюхать. Конечно опасно, но ее не отговорить. Насчет твоего дела ты тоже не распоряжайся. Нам она не посторонний человек.

– Что мне делать, Катя? Прямо сейчас.

– Мой совет – подожди. Посиди тихо. Она сегодня столько узнала, напереживалась. Пусть отдохнет. Может, сама тебя наберет.

– Да, конечно. Ты права. Теперь можно и подождать.

Андрей выскочил на балкон покурить, посмотрел на сигарету, которая дрожала в его руке, и бросился к телефону.

– Лара… Ты ответила. А я как раз подумал, что если ты не позвонишь мне, то я тут сдохну до утра. Но теперь все в порядке. Ты ответила. Если хочешь, положи трубку.

– Я не хочу, Андрюша. Я только не знаю, что сказать.

– Когда это нам были нужны слова. Просто дыши. Я так старался верить, что это произойдет.

Лара временами проваливалась в сон. Но даже в относительном забытьи продолжала напряженно думать, о чем-то спорить с Андреем, искала нужные слова для разговора с Верой, которую необходимо заставить отвечать. Она металась в поисках Георгия. Просила Валентину дать какой-то знак, что-то главное сообщить. Утром поднялась измученная, изнуренная, ни в чем не уверенная. Долго стояла под душем. Подумала об Андрее и застонала от тоски и страха. Встала перед большим зеркалом, с ужасом разглядывала свое тело. Кроме торчащих ребер… Она же вся в каких-то царапинах, пятнах. Это было что-то вроде напасти в этот год. Обнаружила не сразу. Пытаясь отключиться, успокоиться, Лара раздирала свою кожу, иногда до крови. И это оказалось трудно, почти невозможно контролировать. Подумала, что так наверняка выглядит психическое расстройство, собралась найти информацию в интернете. Но просто махнула рукой. Какая разница. Лечиться, что ли, она собирается. Читала где-то, что люди режут себя бритвой, чтобы заглушить физической болью страдания души. В таком виде невозможно встретиться с Андреем. Хотелось только лечь в постель и поплакать. Но Лара мужественно намазалась кремом для тела. И на что способен человек, который сейчас так страшно убивается по поводу того, что разодрал себе кожу… Страшно – это ключевое слово возвращения Лары к свету.

Она выпила кофе и позвонила Константину.

– Ларочка, дорогая, – ответил он, как будто они расставались по естественной причине на пару дней. – Как я рад твоему звонку. У тебя все в порядке?

– Да, можно сказать и так. Подумала о работе, но ты, наверное, уже взял кого-то.

– На твое место – нет, конечно. Приглашаю иногда помощников на сложную картину. Но в основном справляюсь сам. Ты готова выйти?

– Да… Только не прямо сейчас, хорошо?