– Прыгай. Я ловлю.

Я выдыхаю воздух, собираюсь с мыслями, пытаюсь стереть из своей головы все ужасающие картины моего возможного конца. Миллионы раз повторяю себе, что этого не случится.

Вновь смотрю на Гая. Успокаиваюсь.

Сползаю с подоконника, помогая себя отталкиваться руками, чувствую, как опора уходит из-под моей задницы.

Я прыгаю.

Возможно, я вскрикнула, но этого уже не знаю. Не слышу. Пара секунд моего падения проходят словно бесконечно долгое время. В ушах постоял шум от ветра, но почти сразу же он исчез.

Когда я упала в мужские руки, которые тут же меня крепко подхватили, автоматически глаза зажмурились, и я ещё несколько секунд не могла их открыть.

– Ты уже внизу. Можешь открывать глаза, – тихо, почти в самое ухо шепчет Гай.

Я смотрю на его довольное лицо и еле сдерживаюсь, чтобы истерически не засмеяться из-за пролетевшей перед глазами жизни. Вижу, как я вцепилась в его рубашку стальной хваткой и тут же медленно разжимаю пальцы. Парень ставит меня на уступ, и мне наконец удаётся встать. Все мышцы тела словно превратились в камень, даже внутренние органы. Стук сердца отдаётся в ушах точно барабанной дробью.

– Я больше никогда не повторю этого снова! – наконец придя в себя, почти кричу я.

– Я вижу, что тебе понравилось.

– Понравилось? Да я уже мысленно поздоровалась со всеми своими умершими родственниками!

– Уверен, когда-то ты захочешь повторить нечто подобное. Я знаю.

– Почему же ты так уверен в этом?

– Потому что испытал на себе. Выброс адреналина в кровь – это своего рода наркотик, от которого будет очень непросто отказаться.

– И как часто ты прыгаешь с крыш?

– Очень часто.

Замолкаю, не желая надоедать ему своими вопросами. Пытаюсь сполна насладиться тёплым ветром, гладящим мне кожу. Воздух здесь кажется чище, чем внизу. Облака кажутся ближе.

Мне никогда и в голову бы не пришло, что я буду получать удовольствие от нахождения на такой высоте.

– Нужно немного пройти, и мы дойдём туда, за чем я тебя сюда и притащил, – нарушает кратковременную тишину Гай. – Но мне придётся закрыть тебе глаза.

Я без слов позволяю ему это сделать.

Он медленно поворачивает меня спиной к себе и прикрывает глаза своими ладонями, а затем я чувствую, как он начинает идти куда-то в сторону, тяня меня при этом за собой. Мне легко удерживать равновесие, когда рядом находится такой проводник как он.

Мои ноги совсем скоро уже ступают на более ровную и твёрдую поверхность, и я понимаю, что мы теперь находимся на крыше.

– Вот и всё, Каталина.

Он убирает руки с моих глаз и даёт мне возможность взглянуть на то, что предстало передо мной.

Безупречное небо нежного голубого оттенка, постепенно переходящее в мягкий бежевый на горизонте, с пушистыми белоснежными облаками, похожими на сахарную вату, и золотистое солнце, обнимающее своими лучами крыши небоскрёбов и квартир. Сверкающий фонтан у кого-то во дворе, городская суета, звуки машин, запах свежеиспечённых булочек, чей-то балкон с яркими цветами в горшках.

Кажется, словно только сейчас я впервые увидела Сиэтл по-настоящему.

– Здесь так… Так красиво, – шепчу я, заворожённо летая блестящими глазами по окрестностям.

Улыбка ложится на мои губы, а сердце улыбается вместе со мной.

– Я очень люблю это место, – говорит Гай, и я поворачиваюсь к нему. – И я привёл тебя сюда не просто так.

Его глаза нефритового цвета блестят, ловя отражение неба. Они кажутся ещё ярче из-за лучей солнца, приятно ложащихся на наши фигуры. Я вижу в его глазах искренность. Искреннюю радость, искреннее удовольствие, искреннее восхищение.