– Слушай, мы не улыбались друг другу. Мы просто разговаривали.

– О чём же, если не секрет?

– Он просто поздоровался со мной.

Ирэн хочет ответить что-то, но её прерывают. Из-за открытой двери вдруг показалась голова Вэнди. Её каштановые волосы чуть ли не до самого пола, сплетены в косу, и если бы они были золотистого цвета, то Вэнди легко можно было бы спутать с Рапунцель.

– О чём болтаете, девчонки? – интересуется она. – Ваши голоса доходят до самого холла.

– Ничего особенного, – ухмыляется Ирэн, – вот только у нашей Лины, кажется, намечается р-р-роман.

– Серьёзно?! – визжит Вэнди. – Что я пропустила, мать вашу?!

Я вскакиваю с кровати, толкаю её в комнату и плотно закрываю дверь в надежде избежать острых ушей и слишком длинных языков, каких в универе предостаточно.

– Именно поэтому я и не хотела ничего вам говорить! – произношу я с резким недовольством.

– Ты же у нас самая крутая разведчица, – игнорируя меня и обращаясь к Вэнди, говорит Ирэн. – Скажи, не знаешь ли ты такого парня… Ну, такой секси, каштановые волосы, высокий, может, метров восемьдесят пять… – Потом подруга задумчиво пялится в одну точку и добавляет: – Я думала, что знаю всех, кто здесь учится, но его впервые вижу.

– Вы, наверное, о новеньком, – сразу выдаёт Вэнди, словно догадаться было легче лёгкого, а мы оказались слишком глупы для этого. – Имени я пока не знаю, но, кажется, он раньше на домашнем обучении находился. Приходил раз в месяц, что объясняет то, что мы его не видели раньше. По крайней мере, так я слышала.

Успеваю понять, что слегка разочарована фактом его продолжающейся безымянности, но на лице этого не показываю.

– Погодите… – Вэнди подносит к приоткрытым в вопросе губам свою ладонь. – А почему ты спрашиваешь? Не хочешь ли ты сказать, что…

– Полчаса назад я видела, как Лина болтала с ним в коридоре, – отвечает Ирэн. – Он практически в любви признался в записке!

– В какой записке?

Далее Ирэн долго и муторно растягивает рассказ о записке, о словах, которые были на ней выведены аккуратным почерком, потом додумывает что-то своё, и я не выдерживаю:

– Да бросьте вы уже этот глупый разговор! Он просто… просто…

– Этот парень ещё ни с кем не общался, кроме как со своим светловолосым приятелем, – говорит Вэнди почти строго. – А с тобой вдруг решил пообщаться… Это же неспроста.

– Господи, Вэнди. – Я снова падаю на кровать, закрыв лицо подушкой. – Я терпеть не могу, когда вы начинаете нести откровенную чушь!

– Вот увидишь, мы будем стоять рядом в качестве подружек невесты однажды.

– Ирэн! – возмущённо кричу я, кидая в прелестное личико подруги подушку. – А не пора ли тебе лететь к своему Скотту на крыльях любви?

Она хохочет, неожиданно схватив плюшевую игрушку со своей кровати и кинув её в мою сторону. От неожиданности я вскрикиваю, пытаюсь создать защиту из рук и хохочу.

Мы могли бы продолжить нашу весёлую драку, если бы не строгий голос миссис Милшер, в ту же минуту как по волшебству появившуюся возле дверей:

– Девочки! Какого чёрта вы тут раскричались?! Все спят давно!

Мы тут же затихаем, резко встав с кровати.

Женщина смотрит на нас со злостью, волосы растрёпаны, а тень, падающая на её худощавое и длинное лицо, придаёт ей интересный образ призрака из старых фильмов ужасов. Мы втроём еле сдерживаемся от того, чтобы не засмеяться от подобной картины.

– Живо ложитесь спать! Если я услышу хоть один звук, будете всю ночь полы мыть во всём общежитии! И мне плевать, кем являются ваши родители!

После своих грубых слов миссис Милшер исчезает в тени, и мы свободно выдыхаем воздух, садясь на кровать. Вэнди хихикает и устраивается на моём стуле, но лицо её задумчивое.