– Пожалуйста, перестаньте целовать мне задницу. Я обычная, чёрт вас подери, жительница этого дома. – Сказанное мной звучит грубо, и лица стоящих у дверей на кухню горничных выглядят весьма удивлёнными и даже смущёнными.

– Дочка, я же просил не выражаться у нас дома, – доносится до меня голос папы.

Я вздрагиваю от неожиданности и закусываю губу, медленно обернувшись.

Одетый в элегантный тёмно-синий костюм, папа стоит у большого зеркала в прихожей и поправляет галстук на шее. На руке – дорогие часы, а воздух пропитан его одеколоном, который мама, как я помню, просто обожает.

– Упс, – виновато выдавливаю из себя я. – Я и не знала, что ты здесь.

– Здесь я или нет – это никак не позволяет тебе грубо выражаться дома. Ты же знаешь, как твоя мама этого не любит.

Я опираюсь на входную дверь и смотрю на отца, выглядящего слишком молодо для своего возраста. У него каштановые волосы, цвет которых в точности передался мне. Глаза у папы яркие и такого приятного серого оттенка, словно серебро на солнце. Такие же у Дилана. Но фишка папы – это его стиль в одежде. Всегда что-то строгое, классическое, роскошное, но не скучное. Он выглядит так, как и подобает его статусу – как миллионер.

– Я думала, хотя бы сегодня ты переночуешь с нами, – грустно проговариваю я, состроив обиженное выражение лица.

Папа улыбается и подходит ко мне.

– Сегодня слишком много работы. У меня нет времени сидеть дома.

Я ещё более огорчённо опускаю глаза в пол, сверля в нём огромную дыру.

– Но я так скучаю по тебе, – тихо говорю я.

Папа пару секунд молчит, глядя на меня, затем кладёт свою большую ладонь мне на голову, треплет волосы как маленькому ребёнку и смотрит прямо в глаза. В двух кусочках серого неба, из которых состоит его взгляд, отражаются одна лишь доброта и сожаление.

– Потерпи совсем немного. Я покончу со всеми срочными делами, и мы всей семьёй отправимся на незабываемый отдых. Совсем скоро. Я обещаю.

– Там будет море?

– Несомненно.

– И песок?

– Там будет всё, что захочешь. И мы расслабимся так, как сто лет не расслаблялись.

Я радостно улыбаюсь и крепко обнимаю папу. Он отвечает мне, и в его объятиях я словно становлюсь той самой маленькой девочкой, которую он всегда любил катать на своей спине. Чувствую себя его принцессой.

– Люблю тебя, пап, – шепчу я.

– Я тоже тебя люблю. Больше всего на свете.

Мне не хочется отойти и позволить ему вновь уехать на работу, которая забирает у меня отца снова и снова, даже по ночам. Мне не хочется вновь надолго расставаться с ним. Мне хочется видеть папу дома чаще.

Мой взгляд падает на тень, появившуюся возле дверей, и я отстраняюсь от папы, чтобы понять, кому она принадлежит.

Там стоит мама. Прекрасная женщина, дарящая нашему дому свет. Даже когда на улице бушует метель, с ней всегда тепло и уютно. А ещё она безумно красива, и мне повезло получить от неё глаза цвета тёмного шоколада. Но в отличие от папиных каштановых волос у мамы они чёрные, густые и волнистые и выдают её испанское происхождение.

Сейчас она нежно улыбается, смотря на нас двоих, и я замечаю улыбку и на лице отца.

– Моя милая Мария, я как раз хотел подняться к тебе, – говорит он, и мама хихикает.

– Вновь хотел уехать без моего ведома, – шутит она.

Папа подходит к ней и мимолётно целует в губы, произнося: «Я люблю тебя» – и получая такой же ответ от мамы. Моё сердце тает от нежной сцены, и сдержать улыбку не удаётся. Я восторгаюсь любовью родителей друг к другу, перед которой не властно время. Они вместе столько лет, но ещё не растратили чувства. Я искренне ими восхищаюсь.