– Помнишь, как мы клялись друг другу в вечной любви, как обещали до самого конца быть вместе, – проговорил он и теперь в этом его тоне вдруг прозвучала даже злоба.
Света притаилась, слушала.
– Так вот, – продолжал он. – я в самом деле буду с тобой до самого конца, я тебя тут не брошу, можешь не переживать.
Об этом девушка и не переживала – точнее даже не надеялась на такое. Теперь она уже не могла думать ни о чём: чувствовала, как здравые мысли исчезают и вообще сознание покидает её, даже очень хотела побыстрее забыться совсем.
В самом деле она всегда сильно любила солнце, и понимая, что может быть это последние минуты пребывания в его лучах, не могла наслаждаться им как прежде – от этого досада и отчаяние переполняли, а где-то вдали продолжал раздаваться голос Ярослава, который говорил с ней, даже повторяя теперь снова и снова своё обещание привезти её в это райское место, рассказывал, как на острове будет тепло, хорошо…
– Тебе ведь в самом деле сейчас хорошо? И в самом деле тепло? Я ведь никогда тебя не обманываю, – твердил он. – правда тепло, хорошо… Тепло… Хорошо…
Однако она понимала – это не он сейчас говорит с ней.
Он молчал, а её болезненное сознание зачем-то снова и снова напоминало ей эти его слова. Он также, как и она, лежал, уткнувшись лицом в песок – и уж точно сейчас наслаждался теплом… И ему в самом деле было хорошо.
***
Прошло неизвестно сколько времени – Света не могла уже контролировать ни минуты, ни часы. Но явно день был на исходе, потому как невозможно ведь ему было длиться бесконечно, и так он уже продолжался чересчур долго – наверняка был самым долгим днём в её жизни. По крайней мере никогда ещё так отчётливо она не осознавала каждый миг – а каждую следующую секунду ощущала своё присутствие в этом мире всё меньше и меньше. Но всё вокруг отдалялось вовсе не потому что она пребывала в полу-сознании, а потому что чувствовала – что-то другое, но явно не её тело, начинает подниматься над этим миром: и над песчаным и поистине райским берегом, и над всем островом.
Ярослав похоже даже задремал, а когда очнулся, всполошился:
– Вот и день прошёл, – сказал он. – с ночёвкой останемся?
Он спрашивал так, будто она в самом деле могла ответить.
– Молчишь… Молчание знак согласия, – продолжал он свой странный монолог. – помнишь, я ведь обещал тебе, что ты останешься с ночёвкой. А мне всё-таки придётся уехать домой.
До Светы понемногу дошло сказанное им: и даже не просто при этом охватил страх, а какая-то животная жуть: остатки того, что ещё теплилось в её теле, сжались и задрожали – может это была душа, кровь или сама жизнь, но девушка теперь окончательно осознала наступивший предел и свою обречённость.
– Ты не переживай, утром я вернусь, – продолжал Ярослав спокойным тоном. – что привезти тебе к завтраку?
Тогда на какой-то миг Света подумала, что может быть он её в самом деле освободит…
Может он просто заигрался, но вскоре одумается и утром всё будет иначе – он заберёт её отсюда и всё будет хорошо. Она очень хотела сказать ему, что завтрака не надо, что лучше она позавтракает дома, и уж скорее бы до туда добраться. Сразу даже представила аромат кофе, который варила утрами на молоке, вспомнила своё любимое галетное печенье, на которое любила намазывать жидкий плавленый сыр. Заплакала.
– Ну-ну, не надо, – сразу же заметил её слёзы Ярослав. – ночи ведь всегда проходят очень быстро. Я могу исполнить любое твоё желание и привезу к завтраку всё, что захочешь. Абрикосов? Клубники? Турецкая уже поспела – я видел, продаётся на рынке.