Актуальность этой тематики важна, как никогда, сегодня в связи с тем, что уже многие годы не появилось ни одного серьезного произведения о трагедии миллионов людей в России, о волнующих проблемах, переживаемых страной, о судьбе в ней простого человека. Серьезный разговор писателя с читателем за редким исключением пока не состоялся, и не находится ничего лучшего, как предложить читающей публике детективы Донцовой, Марининой в формате карманных книжечек в мягком переплете или безжизненность Ерофеева и порнуху Сорокина, которые летят в урны после прочтения.

Почему? Наверное, потому, что тексты сюжетов в них – как цветная фотография, изготовленная на «Полароиде», размытая, неяркая, холодная, в которой есть внешнее сходство, но нет осмысления в постижении жизненных реалий. Бездуховность, насилие, секс, дешевые деньги, качаемые чуть ли не из воздуха, роскошная жизнь в дорогих дворцах, на виллах у моря с умопомрачающих технологической начинкой яхтах удачных королей бизнеса стали активно завоевывать телеэкраны, которые получили прозвище «зомбодыры», куда проваливается в основном молодежь.

Кто-то же из высоких чиновников такое состояние общественной «духовности» или поощряет, или безразлично взирает на мракобесие. Получается, жизнь на полях страны, в заводских и армейских коллективах реформаторским режиссерам, где генерируется, словно в печени человека кровь, не интересна. Вот так и появляются в прессе заявления некоторых мастеров сцены, что «жизнь как таковая нам не интересна». Виртуальная, зазеркаль-ная, неживая – да! Вот почему мы не видим истинной правды о стране, ее людях-тружениках, хиреющих деревнях и селах, убитой промышленности годами «перестроек» и «реформ без реформ», состоянии практически нищих пенсионеров, живущих в трущобах до сих пор участниках Великой Отечественной войны.

В мыльных операх порхают длинноногие красотки и бородатые самцы, оторванные от реалий настоящей жизни. В одном из театров Москвы поставили «Гамлета» (по Шекспиру), где от него почти ничего не осталось. Гамлет бегает по сцене за убийцей своего отца… с автоматом Калашникова. А вот режиссер Антон Адосинский, создавший театр под названием «Дерево» бегает с голой задницей по сцене и вообще ничего не говорит… Один его коллега по театру лежит на авансцене совершенно нагой, обнявшись с большим духовным инструментом, похожим на бас-трубу, другой резво бегает за молодой бабенкой тоже совершенно голой, и та с удовольствием визжит, когда ему удается ее догнать и тронуть за ягодицы. Все актеры бритые наголо. Кроме этого весь спектакль высоко на трапеции болтается молодой человек атлетического сложения и тоже голый и молчаливый. Иногда он выстреливает в зрителей некоторые цирковые трюки.

Когда режиссера спросили относительно идеи спектакля, последовал ответ: «У нас в театре нет никакой идеи. Есть только тело и все!»

Правда, он не объяснил, почему театр называется «Дерево».

И вот тут Умник нашелся:

– Может, потому, что у них деревянные головы и нет мозгов, а поэтому и отсутствуют идеи. Придумать ничего больше они не могут, кроме как бегать с голой ж… по сцене. Но вот что интересно, театр ездил на гастроли в город Дрезден, где немцы, по некоторым высказываниям, от них «балдели».

Я знаю, как нужна для общества нравственная чистота закона. Именно в ней таится вся сила государства, все начало будущей интересной жизни, но, с другой стороны, злоупотребление, освященное законом, вызывает исправление жизни через свою наглость.

Рассмотрим еще один перл оперного искусства – постановку оперы «Дети Розенталя», сочинение композитора Леонида Десятникова и писателя Владимира Сорокина в режиссуре Эймунтаса Някрошюса на сцене Большого театра. Славы всенародно любимому театру эта опера не принесла. А директор театра Иксанов потерял уважение и зрителя, и вскоре свой пост из-за открытия семафора на подиум творения бездарного графомана типа Сорокина.