На экране главного монитора над пультом управления, в окружении прочих поменьше, демонстрировались изображения комнаты-камеры БЭК-1М изнутри и снаружи. Ее доставили в Ангар в разобранном виде неделю назад и после тщательной сборки поместили у задней стены в середине.

Помещение площадью 500 квадратных метров имел один вход через толстую железную дверь с кодовым замком и многоступенчатой системой безопасности, включая распознавание лиц, сканирование пластиковых карт и отпечатка большого пальца.

Для наблюдательного пункта, оснащенного бронированными стеклами и сконструированного из сверхпрочных материалов, в том числе класса биохимической защиты, был предусмотрен отдельный вход. По-другому попасть внутрь и выйти из него не представлялось возможным.

Сталь держал в руке два личных дела заключенных, доставленных недавно в лабораторию. Раскрыв первую папку, он принялся зачитывать ее материалы:

— Голощапов Николай Васильевич — педофил, некрофил, каннибал, извращенец, психопат, маньяк и серийный убийца. Известен как «Крест» или «Костромской потрошитель». Первую кличку дали сыщики, она же является кодовым названием его дела. Второе прозвище дали люди. На счету этого душегуба 52 доказанные жертвы, однако следствие предполагает более 70. Сам маньяк утверждает, что убил около 100 человек. Мальчики, парни, девочки и девушки в возрасте от 6 до 24 лет. Жертвы более старшего возраста из данного списка при жизни выглядели намного моложе, что говорит о его исключительной любви к малолеткам. По показаниям самого Голощапова, он несколько раз принял совершеннолетних за подростков, иначе не стал бы их трогать. Искали преступника без малого 8 лет. Орудовал в пригороде и области, иногда непосредственно в лесопарках города — вкрай обнаглел, что называется. Последней жертве удалось каким-то чудом убежать из Посадского леса, куда он сопроводил ее для сексуальных утех. В итоге девочка смогла описать местным оперативникам точные приметы убийцы. Алина Мамаева, подросток 15 лет, на тот момент сбежавшая из дома от родителей алкоголиков, сейчас под надзором службы опеки. Физически существенно не пострадала. Слонялась по электричкам и вокзалам, попрошайничала, бомжевала, употребляла спиртные напитки, курила, нюхала клей. Голощапов нанес ей сильный удар в висок камнем, который носил в своем портфеле перед встречей с жертвой на местном полустанке. Он ударил ее по голове, когда шел сзади. К сожалению, Алина продавала себя и согласилась пройти с маньяком в лес для…

Сталь кашлянул, вспоминая свою дочь Ульяну такого же возраста, которой из-за работы уделял совсем мало внимания. Генерал поморщился и продолжил зачитывать:

— Его стандартным почерком было ударить со спины, перерезать горло, совершить с трупом половой акт в извращенной форме, а затем вырезать какую-нибудь часть тела или внутренний орган, чтобы забрать домой как трофей либо… — он окинул присутствующих смурным взглядом, — употребить в пищу. Алина пришла в себя, когда Голощапов уже достал нож, сидя на ней сверху и зажав ее рот ладонью. Одной рукой она схватила напавшего за отворот плаща, а другой нащупала сучок в листве и воткнула его в глаз маньяку. Затем она смогла убежать в направлении платформы, где полицейские забрали подростка в участок, взяв свежие показания. С таким глазом Голощапова, конечно, поймали быстро. Вернее, он сам пришел в больницу, рассказав легенду о том, что напоролся на сломанную ветку, когда выходил через лес к станции из ближайшего поселка, где находился его дом. Как маньяк впоследствии пояснил, он думал, что его пронесет, потому что девочка побоится заявить о случившемся, будучи маргиналкой. Врачи вызвали оперативников, приметы совпали, а дальше — дело техники. В его доме обнаружили личные вещи убитых и достаточное для суда количество улик, в том числе следы крови жертв на предметах одежды убийцы. В чулане он хранил человеческие органы, замоченные в формалине. В холодильнике нашли недоеденную человеческую почку. В большинстве случаев Голощапов выкалывал жертвам глаза и вырезал на лбу крестик, как символ собственной метки. Оттуда и прозвище: «Крест». Остальным завязывал их белой тканью, если отрезал другие части тела. Какой-то он повернутый на глазах, — Сталь отпустил папке звонкий щелбан. — Как объяснял на допросах сам Голощапов, он боялся взгляда жертв во время полового акта, поэтому глаза отделял от черепа либо закрывал их тканью.