– Совсем нет. Работает в библиотеке. Живет с родителями в тесной трешке.

– Странно, – произнес дед. – Обычно люди вроде твоего Толстого ничего не делают просто так. И каждый их роман – это прощупывание новой потенциальной жертвы.

– Но мог же мужик просто влюбиться!

– Ты в это веришь?

– Любовь существует! Я это знаю!

Дед спорить со своей внучкой не стал. В ответ он лишь крякнул и сказал, что верит лишь в то, что может пощупать руками. А все остальное для него лишь фикция, химера, мираж.

– Одним словом, будешь записывать данные на своего Толстого? Где? С кем? И когда? Или будешь и дальше комплексовать по поводу несовершенства этого мира и мужчин, его населяющих?

Разумеется, Мариша выбрала первый вариант. Глупо отказываться от оружия, которое тебе может здорово пригодиться и которое тебе буквально вкладывают в руки.

На условленную встречу Мариша явилась собственной персоной. Ей не терпелось сказать Толстому все, что она думает о его поведении и о нем самом. Встреча была назначена снова в ресторане «Большой мальчик». И пунктуальный Толстой уже ждал Маришу, сидя у окна. На столе находилось сразу три полупустых тарелки. Видимо, Толстой основательно подзаправился в ожидании шантажистки.

– Это вы! – поразился он, поднимаясь из-за своего стола и таращась на вырез на платье у девушки. – Никогда бы не подумал, что вы станете заниматься шантажом.

Платье Мариша в этот вечер надела белоснежное. Оно выгодно облегало ее фигуру. А глубокий вырез был так богато оторочен натуральными кружевами, что грудь Мариши казалась еще роскошнее, чем была на самом деле. Мариша регулярно наведывалась в солярий. И теперь белоснежная ткань выгодно подчеркивала смугло-золотистый загар ее груди.

Так что ничего удивительного в том, что Толстой словно загипнотизированный таращился на Маришу, не было.

– Я тоже была о вас лучшего мнения! – парировала удар Мариша. – А вы, оказывается, многоженец! И брачный аферист к тому же!

Толстой страшно оскорбился. Он даже временно перестал пялиться на Маришин бюст и поднял глаза на ее лицо.

– Я вас попрошу не оскорблять меня! Всех своих женщин я любил.

– Беззаветно и преданно! – хмыкнула Мариша. – А главное – бескорыстно!

И она выложила перед Толстым архивные справки, которые дед переслал Марише факсом. Из этих справок следовало, что Толстой является счастливым супругом сразу пяти женщин.

– И всех их вы любили? Или их деньги?

– Деньги тут роли не играли!

– А что же?

– Я давал этим женщинам счастье! Осознание того, что их любили! Что они для кого-то необходимы и любимы!

– Любимы или обмануты? Предупреждаю: у меня на руках полный список ваших жертв!

– Ну, зачем вы так? – поморщился Толстой. – Что за неприятное начало разговора? Какие они жертвы? Уверен, если вы поговорите с этими женщинами, большинство из них признаются вам, что до сих пор в глубине души они любят меня и мечтают, чтобы я к ним вернулся.

– Однако слишком большое количество этого хочет. Вас на всех может и не хватить.

– Совершенно справедливое замечание, – важно кивнул Толстой. – Женщин много, а я один! И чтобы осчастливить их всех, я должен перемещаться.

– Прелесть какая! – восхитилась Мариша, от восторга даже захлопав в ладоши. – И скоро вы собираетесь «переместиться» от вашей нынешней жертвы? И к кому? К Анечке? Но у нее же нет ни гроша!

– Анечка получила в наследство от своих бабушек и дедушек две прекрасные квартиры в центре города, – важно произнес Толстой. – Сейчас ее недальновидные родители сдают эти квартиры буквально за копейки. Хотя, сделав там соответствующий ремонт, их можно было бы сдавать в несколько раз дороже.