– А ты за богов-то не решай, – остановил разошедшегося ратника Клест. – Ты нам скажи – вы-то зачем на все это пошли?

Неплюй посмотрел на чужого воеводу, а потом, словно малышу, стал объяснять:

– Так чего же неясно? Наш воевода в князья хочет, а мы ему служить должны. Да и княжеский дружинник – повыше боярского будет. Все бывшие дружинники Врабия сразу бы десятниками стали. Так что, моей вины нет, что твое подворье спалили. Так ведь не все и спалили, кое-что уцелело.

– Ясно-понятно, – кивнул воевода. – А скажи-ка теперь – отчего Врабий засаду велел устроить? Он же не знал – выбрали меня князем, или нет? И как он так все быстро сообразил? Сбежал ведь Врабий из города. А вдруг я обратно бы не поехал? Если бы меня князем избрали, то я бы в Бранске пока остался. И сколько бы вы в засаде просидели? До белых мух?

– С чего бы до белых мух нам сидеть? – пожал плечами пленник. – О том, что ты нынче в свое Клестово возвратишься, мы еще вчера узнали.

– От кого это? Или Врабий своих людей посылал? – удивился Клест.

– Зачем ему посылать, если к нему и так придут? – хохотнул Неплюй. – Ночью-то, когда вам петуха подпускали, прибежали парни, кто уцелел. Сказали – мол, спасся ты не то чудом, не то колдовством каким. Понятно, что Врабий осерчал, велел коней седлать, да с нашего подворья уезжать. Он же знал, что за пожар и ты с него спросить можешь, и прочие воеводы, а еще городской совет есть, а у них своя стража. Дружина воеводская сильная, если всем вместе, но Врабия бы воеводы спасать не стали. В Бранске с поджигателями не церемонятся, поэтому Врабию здоровее из города уходить было. В Бранске поджигателям руки и ноги ломают, а потом из города выгоняют – ползите, если сумеете. Уж лучше бы сразу казнили. Так что, ушел наш Врабий из города, но ушел он недалеко. Мы в полднях пути от города встали, там у нас свой лагерь есть. Он там с прошлой зимы стоит. Так, на всякий случай. И шалаши, и корм для коней, и человечек на строже остался. Вот, встали, а после собрания воевод к нам Стрежень приехал. С нашим воеводой говорил долго.

– О чем говорил, слышал? – спросил Клест.

– Так, краем уха, но кое-что слышал, – кивнул Неплюй. – Да воеводы особо и не таились. При нас разговор был. Стрежень как прибыл, так рассказал, что воеводы решили – пусть, дескать Врабий и Клест сами меж собой разбираются, никто им помогать не станет, а тот, кто победит, тот и будет князем. Стрежень с Врабием уже давно решили, что на княжение Врабий сядет, а Стрежень его правой рукой станет. Вот тут и понятно, что тебя поскорее нужно победить. Чем скорее тебя победим, тем быстрее Врабий на стол княжий сядет, да и нашего брата в бою меньше поляжет. И никакого противостояния не будет, если Клёст до своего села не доедет. Вот так бы все просто и было, если бы эту кошку дурную не принесло. Она что, не могла на кого другого поохотится? А эта даже не охотилась, а мявкнула так, что все кони испугались.

Клест только посмотрел на Ярослава, да улыбнулся парню. А наш современник еще раз про себя похвалил женщину-оборотня.

– А как вам воевода объяснил, что он со мной должен был на суд божий выйти, а не пошел? – полюбопытствовал Клест. – Не побоялся, что вы его трусом сочтете?

– Так нам трусливый, но живой воевода лучше, чем мертвый храбрец, – пожал плечами Неплюй. – А боги, они бывает, что ошибаются. А если Перуну угодно, чтобы ты победил? Ну, победишь ты, а Врабия закопают. Может, жерву ему принесут, но что от нее толку? А Врабия не будет, куда мы без него денемся? У него детей пока нет, неизвестно, кому воеводство отойдет. А мы еще отцу Врабия служили. У нас у всех семьи, дети. Нет, мы за Врабия встанем.