Все переглянулись. Первый гость не был джином, а тут новенький. Но никто не нападает, и про человеческие жертвы пока информации нет. Оснований для выводов никаких. Марина вздохнула:

– Ладно, ребят, я домой. Илья, давай попробуем привести тебя к маме завтра вечером?

Хайш спросил, не поворачиваясь:

– Ты к нашему седому мальчику решила переезжать? Все-таки ищешь возможность свинтить из дома?

– Ищу, – спокойно ответила она. – Этот вопрос все равно надо как-то закрывать.

Он так на нее и не посмотрел, обратившись к Илье:

– Я тут подумал, что нахожусь под прицелом непонятных темных. И мне вряд ли помешает лишняя охрана. Как ты смотришь на то, чтобы вам обоим переселиться ко мне? Свою квартиру сможешь сдать, все какие-то деньги, а то на твои джинсы становится смотреть страшнее, чем на твою рожу, когда ты пытаешься хмуриться.

Илья перевел взгляд на Марину, она пожала плечами. И не смогла сдержаться, выливая скрываемую злость за предыдущий категоричный отказ:

– У тебя ведь только две спальни! Спички тянуть будем?

– Отремонтирую я тебе подсобку, суицидница. Мы команда, а в команде нет слова «я». Ты в пионерском лагере, что ли, не бывала?

И Марина не сдержала улыбку:

– Спасибо, Хайш, я рада, что ты передумал.

Он не стал оборачиваться к ней даже для ответа.

Алиса села перед столом, вытянула из стопки тетрадь. Взяла ручку и закрыла глаза. Медленно выдохнула, пытаясь полностью расслабиться. Прошептала:

– Я спокойна, я совершенно спокойна. Перед экраном мысленного взора я ясно вижу очертания своего тела…

Начало аутогенной тренировки помогало настроиться – с каждым разом это выходило быстрее и проще.

Да, в мире были установленные правила задолго до ее рождения. Но кто сказал, что эти правила не нуждаются в улучшениях? Алиса с каждым днем нащупывала все больше способов и неизбежно их реализовывала – в этом, наверное, и была ее суперспособность.

И лишь поймав ощущение полной телесной гармонии, Алиса спросила:

– Хранитель! Ты не хочешь помочь Виктории Ивановне? Да, мы немного подготовили Илью, но он по-прежнему выражает эмоции слишком неестественно, а дальше тянуть нельзя. Бедная женщина очень переживает. Марина не может рассказать маме всей правды, но и мучить ее не хочет.

Она не открыла глаз, когда почувствовала, как ее рука напряглась, а ручка легко заскользила по листу. В самом начале хранитель писал огромными кривыми буквами, как маленький ребенок, но уже скоро приспособился – теперь он отвечал быстро и понятно. Похоже, ему самому очень нравилось новое правило общения человека и его оберегающего духа. Иной уровень, до которого, быть может, до них никто и не доходил. Алиса вначале пыталась научить его набирать текст на ноутбуке, но эта идея полностью провалилась – то ли хранитель не хотел осваивать технику, то ли по каким-то причинам не мог. Зато отвечать на листе начал сразу же, как только Алиса овладела простейшей техникой расслабления.

Прочитала, только когда ее рука остановилась:

«Я хочу помочь. Мама Марины – почти единственный нормальный человек из всех, с кем ты общаешься».

– Спасибо! – обрадовалась Алиса. – Я очень надеялась, что ты согласишься! Уж кто-кто, а ты идеально можешь перенастраивать людей на нужный лад. Тогда я позвоню Марине, скажу, что я присоединюсь к ужину. Она очень сильно волнуется по этому поводу.

Алиса снова закрыла глаза и медленно выдохнула, чтобы хранитель смог написать ответ. И прочитала совсем не то, что ожидала:

«Ты тоже хочешь переехать к демону».

Без вопросительного знака. Алиса вздохнула. Естественно, она не могла об этом не подумать, когда друзья обсуждали: