Из задумчивости его вырвала довольная соседка:

– Очень вкусно! Признаться, я с блинами не дружу, не умею их готовить, уж очень это сложное дело, да и муторное. Вы всегда себе готовите сами? – ее красивые серо-зеленые глаза светились, глядя на него.

Артемий внутренне подобрался, слегка испугавшись. Ну просто один-в-один Милослава! Та же восторженность и деланная наивность. Но ответил спокойно:

– Когда есть время – всегда. Когда нет – захожу с работы в кафе. Народу там всегда мало, а готовят довольно вкусно. Я обычно заранее договариваюсь, что мне приготовить. Там отзывчивые дамы работают.

Лера завистливо хмыкнула. Еще бы не отзывчивые! Он ведь наверняка не скопидомничает, как вынуждена делать она. В принципе, ее зарплаты на себя вполне бы хватало, но ведь ей здесь не век жить, в любой момент могут попросить освободить квартиру, а к родителям возвращаться в одну комнату с братом вовсе не хочется, особенно после привольной здесь жизни. Так что нужно думать о покупке собственного жилья и экономить, в разумных пределах, конечно.

Чопорное «вы» его напрягало, не привык он к величанию, и, предложив:

– Давай говорить друг другу «ты», – принялся за новый блин, обильно смазав его невероятно вкусным с легкой пикантной горчинкой земляничным вареньем, – мы же почти ровесники.

Она с удовольствием согласилась и спросила:

– А как ты так быстро ремонт сделал и квартиру успел обставить, да еще такой приличной мебелью?

– Быстро? – он посмотрел на красивую фигурную плитку, украшавшую стены. – Ну, когда есть деньги, это не проблема. Нанял парней, они все и сделали. А мебель купил в вашем магазине, выбор там неплохой.

Она не стала говорить, что его дорогущая мебель ждала своего покупателя несколько лет, ее даже на витрине не было, чтоб не выцветала, только в каталоге.

– Ты работаешь или учишься? – спросил он, чтобы не молчать. – Сколько тебе лет?

– И то и другое. Я учитель начальной школы. У меня теперь выпускной четвертый класс. А учусь дистанционно в педунивере. В этом году заканчиваю. А лет мне уже двадцать три, летом двадцать четыре.

– Тебе нравится преподавать? – ему казалось, что она гораздо младше, выглядела она сущей девчонкой, особенно без боевой раскраски.

– Конечно! – выдохнула Лера. – Детки такие милые. С малышами ведь легко, не то что со старшеклассниками. И коллектив учителей у нас замечательный. Мне очень повезло с работой.

– А родители у тебя кто? – он и сам не понимал, для чего задает такие вопросы. Какое ему дело до ее родных?

Она немного поскучнела.

– Родители как родители, такие же, как у всех. Мама заведующая в детском саду, папа работает в заводоуправлении, он водитель у заместителя директора. – И, предваряя следующие вопросы, добавила: – Есть старший брат, он женат, живет в Питере, и младший, он еще в школе учится.

– Понятно, – он кивнул и для равновесия сказал пару слов о себе: – Мои родители оба работают, младшие брат с сестрой, они близнецы, заканчивают школу, брат старше меня на пять лет, еще не женат. Никак выбрать не может. Переборчивый.

Лера хотела заметить, что и он тоже, но прикусила язык. Откуда она знает, может быть, у него жена есть или невеста. Догадавшись о ее мыслях, он слишком спокойно добавил:

– Я жил с девушкой три года, но она ушла к другому.

У нее защемило сердце от явственной печали, повеявшей на нее от этих обыденных слов. Она опустила глаза, не зная, как на это реагировать. Чтоб она не сказала, все будет слишком шаблонным. Если б это была одна из ее подружек, она утешила бы ее стандартным «все мужики козлы!», а вот что сказать страдающему мужчине, не представляла.