На его губах растягивается ухмылка. Взгляд медленно скользит по моему телу, пуская по венам жаркие импульсы и заставляя испытывать давно забытые мной ощущения. Томление и предвкушение. Тягучее желание и жажда запретного.

Напрягаюсь. Дыхание сбивается.

О, нет...

Совсем не радуюсь таким реакциям, понимая, к чему это может привести.

В мои планы не входит спать с Романовым! Никогда этому не бывать!

Принимаю решение прямо сейчас ретироваться подальше от этих голодных хищных глаз.

Облизываю пересохшие губы и медленно, с опаской, обхожу мужчину на безопасном расстоянии, с целью добраться до детской и скрыться там.

В этот момент наши взгляды встречаются.

Рвано выдыхаю, видя, как в глубине расширившихся зрачков полыхает животная похоть. Неконтролируемая. Провоцирующая. Утягивающая в бездну невозврата.

Физически чувствую притяжение к этому человеку, и мне становится противно от самой себя.

Одного раза, когда об меня вытерли ноги, мне, похоже, недостаточно. Надо, чтобы он втоптал меня в грязь основательно, дабы я наконец прозрела.

Часто моргаю, прогоняя нахлынувшее наваждение и, отвернувшись, совершаю пару шагов в сторону комнаты, с намерением побыстрее остаться наедине со своими постыдными мыслями.

Но Романов не даёт мне совершить задуманное. Хватает меня за талию и дёргает к себе.

Одна его ладонь ложиться мне на затылок, надавливая так, что я тут же оказываюсь у его лица, без возможности отстраниться. 

Задерживаю дыхание, осознавая, что наши губы в миллиметре друг от друга. Почти соприкасаются. Почти...

Неосознанно устанавливаю с ним зрительный контакт, попутно чувствуя бешеный ритм своего сердца.

Его же сердце бьется размеренно, прямо под моей ладонью, которой я упираюсь в каменную грудь.

– Андрей, – тихо выдавливаю, видя, как вспыхивают голодом серые омуты, – у тебя нет права так обращаться со мной. Ты разрушил всё, что было. Сам. 

Проговаривая это, окунаюсь в болезненные воспоминания из прошлого, которые действуют на меня как ушат холодной воды.

В горле появляется сухое давление. Глаза застилает влага, и я моргаю, чтобы восстановить фокусировку зрения.

Замечаю, как под моей рукой напрягаются литые мышцы. Взгляд мужчины становится серьёзным и собранным. 

– Тебе придётся перекроить своё отношение ко всему этому, малышка, – произносит тихо, но твёрдо. – Я не мог в тот момент поступить иначе. Так было надо.

От его слов на моём лице растягивается кривая улыбка, полная сарказма и боли. С ресниц срываются две влажные дорожки, а с губ ядовитый шёпот:

– Мне было хорошо без тебя, моя жизнь наладилась, и я была счастлива, – вру, не моргнув глазом, –  А ты своим появлением рушишь всё, что мне дорого. Снова.

Выдаю эту тираду скороговоркой прямо в его губы, не отводя взгляд.

Хочу, чтобы он понял, насколько ранил меня и где-то на подсознании эгоистично желаю причинить ему такую же боль. Чтобы ощутил все те убивающие эмоции, которые по его милости мне пришлось испытать. И которые два года назад превратили меня в пепел. Уничтожили и раскрошили мою душу на мелкие кусочки.

Моя обида никогда не исчезнет. И мне реально плевать на все оправдания с его стороны. Пускай оставит их при себе.

– Я бы с удовольствием отпустил тебя, – произносит, вытирая с моих щёк следы от слёз, – но это невозможно. У тебя не будет другой жизни, кроме как со мной. Прими эту информацию к сведению и свыкнись с ней.

Говорит со мной, словно с глупым ребёнком. Давит своим назидательным тоном, доводя тем самым до бешеного исступления.

– Найди себе другую! – шиплю яростно.